Про упоительную, чарующую душу поэтику новостных заголовков я однажды написал целое эссе. Но эта тема все равно остается привлекательной и манящей, как пение сирен, и неисчерпаемой, как электрон.
Я, например, постоянно натыкаюсь на заголовки, сварганенные по одной и той же немудреной схеме.
Типовой образчик этой схемы выглядит примерно так: «В Германии обеспокоены ростом русофобских настроений».
Если вы решитесь заглянуть дальше этого завлекательного заголовка, вы узнаете о том, что в газете Helmstätterzeitung была опубликована колонка какого-нибудь никому не известного регионального мыслителя, где в частности говорилось о том, что не надо так уж прямо во всем и без всяких доказательств обвинять во всех грехах кремлевское руководство. И он прав — без доказательств не надо. А вот при чем тут русофобия и ее предполагаемый рост и почему это беспокойство распространяется сразу по всей Германии, а не локализовано в маленькой местной газете, чье название я прямо сейчас придумал на ходу примерно так же, как на ходу придумываются бравыми новостниками подобные сюжеты, остается не ясным.
«В Германии обеспокоены». «В Соединенных Штатах устали от …». «В Англии все чаще говорят о…». А «в России», разумеется, «с огромным интересом обсуждают статью президента». Ага, вот прямо едва ли найдешь во всей России то заповедное местечко, где почему-то обсуждают что-нибудь другое или вовсе ничего не обсуждают.
Строго говоря, все правильно, и придраться не к чему. Упомянутые события — вне зависимости от степени их достоверности — действительно произошли (или не произошли, что в данном случае не важно) именно в границах указанных государств. Но неукротимая тяга к подобным обобщениям не может не заинтриговать.
Я думаю, что таким образом проявляется неистребимое родоплеменное сознание, присущее не только отдельным представителям человечества, но и целым обществам, застрявшим в неопределенно отдаленном прошлом.
Убежденность в том, что любой человек мыслит, говорит и действует в рамках своей племенной принадлежности, порождает и такие причудливые с точки зрения современного человека конструкции, как «американцы хотят», «евреи интересуются», «немцы негодуют», «итальянцы радуются», «русские стремятся», «албанцы были бы не против того, чтобы».
Ну, и новостные заголовки, я думаю, такой же примерно природы.
Но и не только заголовки. Заголовки лишь грубое отражение тех дискурсивных отправлений, каковые имеют в своей основе все то же самое родоплеменное сознание, где любое частное высказывание может быть воспринято лишь в связи с принадлежностью говорящего к тому или иному сообществу, коллективу, а прежде всего — конечно же, к роду-племени.
Носители этого допотопного сознания не представляют себе ситуации, при которой кто-то другой может в принципе пользоваться другой оптикой и другой системой координат.
Это та специфическая логика, где в качестве убойных аргументов используются слова и конструкции, не имеющие самостоятельных значений и служащие не способом убеждения, а чем-то вроде палки или комка грязи. То есть в известном смысле они — тоже способ убеждения, но чуть менее цивилизованный.
Вот, например, Элла Памфилова, какой бы отпетой ни воспринимается ее социально-политическая практика последних лет, до совсем недавнего времени в своем речевом поведении из последних сил держалась в рамках цивилизованного дискурса. Но и она тоже, что называется, «потекла». Что и немудрено. Ибо, как известно всем нам с детских лет, с кем поведешься, от того и наберешься.
Такой вот небольшой отрывок из ее очередного интервью попался мне на глаза, а его лексика и вообще стилистика показались мне печально симптоматичными:
«Они идут на выборы, зная, что их нельзя регистрировать, там разные обстоятельства. Чтобы это был дополнительный повод сказать: оппозицию, тех, кто против власти, не допускают до выборов. Это тоже технология антироссийская, она будет применяться, мы <…> сейчас к этому готовимся».
Я не так уж внимательно слежу за развитием и изменениями речевого поведения Эллы Александровны, но мне почему-то кажется, что употребление таких слов, как «антироссийская», в ее случае — это нечто новое. И совсем грустное.
Однако вернемся к заголовкам.
Не подумайте, что я читаю газету «Завтра». Но бывают на свете доброхоты, которые за всем этим делом заинтересованно следят и иногда, наподобие услужливых котов, кладут на порог свежепридушенную мышь, то есть какие-то особенно удачные с их точки зрения места и отрывки из различных медийных откровений.
Таким примерно способом до меня дошел материал из «Завтра», который не мог совсем пройти мимо моего внимания, потому что в нем речь шла буквально обо мне. Тут уж, согласитесь, любопытство не может не взять верх даже над естественной брезгливостью.
Даже не знаю, что смогло до такой степени возбудить интерес к моей скромной персоне автора уважаемого патриотического издания. Там всего лишь активно цитировалось и весьма вольно интерпретировалось какое-то мое интервью, про которое я и сам давно забыл и в котором, скажу честно, ничего особенно интересного и нового не было. Полагаю, что семантически значимым для автора «Завтра» показалось то внешнее обстоятельство, что мое интервью было опубликовано в каком-то украинском издании.
Пересказывать вялую и даже не слишком, как ни странно, злобную статью о себе самом мне не кажется интересным.
Но заголовок!
А заголовок такой: «Лев Рубинштейн: “Русские — дикари и неандертальцы”».
Слегка, скажем там, удивившись, я снова полез в текст статьи в поисках цитат, подтверждающих приписанные мне дикие слова совсем, мягко говоря, не из моего лексического арсенала. И лишь в одном месте я нашел что-то вроде того, что да, к сожалению, в моей стране немало людей, придерживающихся довольно дремучих взглядов. Надо ли говорить, что ни слова «дикари», ни, тем более, слова «русские» там не было вовсе. Да и не могло быть. Но именно так это прочитал автор бесконечно бдительной газеты.
Логика, заставившая автора столь вольно трактовать чужой текст, вполне понятна. Он тоже один из тех, для кого «немало людей в России» звучит как «русские», а «придерживаются довольно дремучих взглядов» звучит как «дикари и неандертальцы».
Как тут не вспомнить: «Я советую всем нарочно написать на бумаге Испания, то и выйдет Китай».
Сейчас вообще развелось необычайно много пишущих и говорящих людей, ведущих свою духовную и интеллектуальную родословную от этого самого незабываемого гоголевского героя.
Я не знаю, какого возраста автор этой нехитрой газетной инвективы. Я не знаю и не хочу знать, русский ли он сам или кто-то другой. Но то, что он, конечно же, дикарь и, в общем-то, извините, неандерталец — это, извините, да.
Одним словом, заголовки — это, конечно, вещь!
И как все-таки хорошо, что таких изданий и таких новостников не было в 30-е годы позапрошлого века. А иначе бы мы имели возможность, зайдя в кондитерскую Вольфа на Невском проспекте и раскрыв свежие «Петербургские ведомости», прочитать прямо на первой полосе: «Французы на Черной речке смертельно ранили русского камер-юнкера».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.