Храмы против парков. Как в России церковь перестала быть угнетаемой

 

Одним из самых заметных событий в начале мая 2019 года стало противостояние в Екатеринбурге между противниками и сторонниками строительства храма на месте сквера возле театра драмы. Уже третий день сторонники сквера выходят на улицу, гуляют, поют песни, водят хороводы вокруг забора, за которым 13 мая должна была начаться стройка. Несмотря на переговоры обеих сторон конфликта с участием руководства области и города, стройку останавливать не собираются, вместо этого активистам обещают оставить сквер на противоположном берегу Исети возле метро Динамо. Многие лидеры мнений из журналистской и правозащитной среды из числа противников строительства в сквере, а также представители церкви остались на своих позициях, а притушить волнения не получается ни при помощи разговоров, ни при помощи силовых акций «православных спортсменов» и полиции. Как же получилось, что в стране, крупнейшая религиозной группа которой — православные христиане, возникают протесты против новых храмов?

Наверное первым заметным протестом, широко освещавшимся в СМИ, стало противостояние жителей Лосиноостровского района Москвы и РПЦ в парке Торфянка. Летом 2015 года в парк была пригнана строительная техника для начала работ по возведению храма, в то время как в судах рассматривались дела о законности выдачи решения о строительстве. Участок под храм, огороженный забором, стал ареной противостояния двух палаточных лагерей — противников и сторонников храма. Конфликт в парке «Торфянка» привлек внимание не только городских властей и активистов, но и иерархов РПЦ, по этому случаю со специальным обращением выступил сам патриарх Кирилл, отдельно поблагодарив за поддержку сторонников храма, но только в тех случаях, «когда она оказывается мирным и законным способом». Возможно, это замечание было сделано не случайно — в ходе противостояния на Торфянке на лагерь противников храма нападали представители движения «Сорок сороков», получившие широкую известность после процесса над Pussy Riot, активистов обвиняли в вытаптывании газона, а за попытку сломать крест был задержан помощник депутата.

В итоге под строительство храма согласовали другую площадку, но поклонный крест, установленный на месте предполагаемого строительства в парке «Торфянка», все еще стоит, хотя церковь и обещала освободить территорию после согласования другой площадки.

Первый крупный протест против храма закончился победой активистов, хотя полной уверенности в том, что церковь вновь не захочет возобновить стройку, у активистов нет. К поклонному кресту продолжают ходить сторонники храма, а его противники выкладывают фотографии с издевательскими комментариями над людьми, целующими крест.

Почему же масштабный протест против храмов случился именно тогда?

Один из ответов на этот вопрос лежит в сугубо прагматической плоскости. Храм на Торфянке должен был стать одним из многих, которые собираются возводить в Москве по программе «200 храмов». Уже через несколько дней после своей интронизации в феврале 2009 года патриарх Кирилл вел переговоры с тогдашним градоначальником Юрием Лужковым о необходимости строительства новых православных храмов. Уже было подготовлено распоряжение правительства Москвы о выделении участков под храмы, но подписал его уже не Лужков, отправленный тогда в отставку, а врио Владимир Ресин, главный по вопросам строительства в столице, последний же и стал главным куратором программы по строительству новых храмов.

Многие противники возведения новых храмов указывают на то, что церкви посещают мало людей, а основной поток прихожан приходится на крупные церковные праздники или воскресные дни. Действительно, не многие могут себе позволить посещать храм в рабочее время, в то же время противники храмов забывают, что большинство церквей были построены в дореволюционное время и располагаются в старых городских границах. При этом, за счет строительства новых многоэтажных микрорайонов, основное население не только Москвы, но и большинства российских городов сконцентрировано не в центре города, а на его окраинах. Жители советских панельных микрорайонов и новых жилых комплексов не только хотят ходить в кинотеатры, магазины, некоторые, например, хотят посещать храмы неподалеку от дома. Стоит признать, что необходимость в храмах есть, как и в любой другой социальной инфраструктуре. Но все равно остается непонятным, почему люди так активно протестуют против них?

В апреле 2019 года я писал репортаж с митинга жителей московских районов Перово и Новогиреево, протестующих против строительства в Афганском парке. Тогда многие активисты, несмотря на отдельные случаи, не раз отмечали свою ключевую позицию — люди защищают парк не от храма, а от любого строительства. Конечно, всегда можно найти отдельных ярких отрицательных персонажей — неоязычников, сталинистов — но не они выступают основной силой протеста. Что в Бескудниково, что в Нижнем Новгороде, что в Екатеринбурге — людей выйти на митинг вынуждает не их принципиальная позиция против церкви как таковой. В условиях плотной городской среды и высокой транспортной нагрузки и, как следствие, неблагоприятной экологии, парки и скверы становятся одним из немногих общих городских пространств, где люди проводят свой досуг. С одной стороны, в той же Москве появляются новые парки, реконструируются старые, с другой стороны — ведется уплотнительная застройка по программе реновации, когда вместо малоэтажных кварталов строятся многоэтажные жилые комплексы.

В десятые годы XXI века в России усилилась борьба за неприкосновенность общественной собственности. Лоббирование непопулярных строительных проектов регулярно сталкивается с общественным противостоянием, одних договоренностей с чиновниками более недостаточно. Церковь многими гражданами давно не воспринимается как жертва гонений советской власти. Можно подумать, что плотное сотрудничество с чиновниками, привилегированное положение среди других религиозных общин, крупные коррупционные скандалы лишили церковь авторитета среди россиян. Причину роста антиклерикальных настроений, в том числе среди молодежи, следует искать не в этих историях, а в конкретных частных случаях борьбы церкви с жителями за зеленые зоны, дворы и скверы. В крупных городах зеленые насаждения становятся необходимым условием жизни, за которые жители готовы бороться. Покровительство же церкви со стороны государства, крупных бизнесменов и их бандитских формирований лишь дальше будет способствовать росту антиклерикализма и потере авторитета церкви.