В июне 2020 года количество безработных в стране достигло отметки в 4,6 миллиона человек или 6,2% от общей рабочей силы. По оценкам Росстата, это максимальное значение с марта 2012 года. Эксперты убеждены, что ситуация с безработицей обстоит хуже — реальная цифра может быть в три раза выше.
Пока люди теряют работу и погружаются в долги, Минтруд строит оптимистичные планы на будущее: ведомство планирует сократить уровень безработицы к концу 2021 года в четыре раза, чтобы вернуть ситуацию на рынке труда к докоронавирусному уровню. Насколько эффективны меры государственной поддержки, какие вакансии сейчас пользуются спросом, и почему не все россияне спешат регистрироваться на бирже труда, — разбирается Дарья Баева.
Не вина Росстата
Софья Тристанова работала в московском антикафе на должности контент-менеджера, иногда выходила на смены в качестве администратора. Кризис из-за коронавируса ее компания не пережила — закрылась. Оборудование и мебель вывезли и распродали, все сотрудники одним днем остались без работы. В центр занятости Софья не пошла: «Я студентка, поэтому мне бы ничего не светило. Я не считаюсь официально безработной». Девушке повезло — сейчас ее финансово поддерживают родители. Но так бывает не всегда.
«Официальные данные Росстата очень сильно искажены, но это не значит, что они фальсифицируют их. У нас очень большая скрытая безработица в стране: есть люди, которые действительно без работы, но нигде как безработные не зарегистрированы, потому что мало преимуществ дает эта регистрация. Официальная статистика — лишь вершина айсберга. И, как любая вершина айсберга, она меняется последней. Если уже появились изменения там, значит на рынке труда действительно происходят большие перемены к худшему», — пояснил «МБХ медиа» экономист Андрей Мовчан.
С начала пандемического кризиса все больше россиян стали регистрироваться в центрах занятости. В июле число официально зарегистрированных безработных в стране превысило 3 млн человек.
Пока власти радостно рапортуют, что уровень безработицы в России становится более видимым и прозрачным, эксперты уверены, что даже облегченный процесс получения пособий по безработице (теперь подать заявку можно онлайн через интернет-портал центра «Моя работа») далеко не для всех является стимулом для постановки на учет.
По данным IT-сервиса по поиску работы Superjob.ru, безработных в стране может быть в три раза больше, чем говорят официальные цифры Росстата. Опрос, проведенный исследовательским центром компании, показывает, что только 35% респондентов имеют официальный статус безработных, остальные 65% не обращались за помощью в государственные центры занятости. Такое распределение характерно не только для Москвы и Санкт-Петербурга, но и сохраняется в других регионах страны.
В качестве одной из основных мер поддержки граждан, оставшихся во время пандемии без работы, президент России Владимир Путин временно увеличил размер пособий. Если раньше минимальная выплата составляла 1 500 рублей, то сейчас — 4 500. Максимальный же размер пособия был приравнен к МРОТ, то есть к 12 130 рублям.
Для сравнения в США, где в связи с пандемией также значительно возросло количество желающих получить пособие по безработице, в зависимости от штата сумма выплат варьируется, но может достигать $450 в неделю или около 33 тысяч в рублевом эквиваленте.
Экономист Андрей Мовчан убежден, что даже повышенные до размера МРОТ пособия мало кого из россиян сегодня интересуют. Именно поэтому люди пытаются зарабатывать на неформальном рынке вместо того, чтобы становиться на биржу труда.
Другая причина нежелания граждан вставать на учет в центры занятости, по мнению Мовчана, кроется в низкой юридической грамотности: «Это всегда был процесс трудоемкий и даже те облегчения, которые сейчас в кризис были сделаны, далеко не до всех дошли. Многие люди, особенно в глубинке, действительно не понимают, что такое безработица, что такое встать на биржу труда. Они понимают, что сегодня денег нет, работы нет. А завтра нашел работу — и все. Есть еще те, кто официально не регистрирует свою деятельность и не платит налоги. Они на биржу труда не идут, потому что в целом привыкли жить вне этого пространства».
«Если бы не родители, нам было бы нечего есть»
Никите Бычкову двадцать шесть лет, пять из них он живет в Москве. В столицу он переехал, потому что в его родной Костроме не было ни нормальной работы, ни каких-то внятных перспектив. Здесь он довольно быстро нашел подходящее место, устроился поваром в одну из крупных гостиниц в центре, сначала снимал жилье с девушкой, потом взял квартиру в подмосковной Купавне в ипотеку.
Когда в Москве объявили режим самоизоляции, гостиничный бизнес едва ли не один из первых почувствовал на себе все тяготы новой коронавирусной реальности. В марте Никиту попросили взять отпуск за свой счет: штат сократили втрое. Из тридцати поваров осталось только десять, чтобы обслуживать новых постояльцев гостиницы — врачей.
«Хотите берите за свой счет, не хотите — идите на ***. Кого волнует, что нам что-то должны и что это незаконно? Мне объяснили, что сейчас работы нет. А что против начальства идти? Ничем это не закончится все равно», — вспоминает он детали того разговора.
Через месяц с работы позвонили и попросили написать заявление об увольнении по соглашению сторон. Весь оклад за месяц, который Никита получил, пошел на погашение ипотеки. Буквально сразу же он решил отправить заявление на получение пособия по безработице, но сайт не справлялся с наплывом желающих, поэтому это удалось сделать только через несколько дней. Заявление одобрили, дальше последовали томительные недели ожидания. Дозвониться до центра занятости было невозможно, в Министерстве труда скупо отвечали: «денег пока нет, но скоро поступят». Время шло, нужно было платить очередной взнос за ипотеку, ситуация становилась страшной, а небольшие подработки не спасали.
«Если бы не родители, бабушки, то мы бы жили без еды, а в перспективе и без жилья. Хорошо, что у меня был день рождения в апреле. Все подаренные деньги пригодились: я больше переживала, что нам домашних животных кормить будет нечем — у нас же еще два рта и один клюв», — рассказывает его девушка Саша, которую в это время также отправили в неоплачиваемый отпуск.
Через три месяца Никита сам нашел работу, поближе к дому. Пособие по безработице за это время так и не поступило на карту. Деньги нашлись, когда он уже снялся с учета: «Пришли 30 тысяч рублей, я даже не понял сначала откуда, что это за деньги вообще. Просто надежды на них уже не было никакой».
За все время что Никита находился под патронажем центра занятости населения, ему не пришла ни одна вакансия, не было ни одного просмотра резюме на сайте.
От шока к постепенной адаптации
Рынок труда моментально отреагировал на карантинные ограничения, которые были введены в большинстве субъектов России. Встали не только отдельные предприятия и компании, но и целые отрасли экономики. Наибольший удар пришелся на сферу туризма, гостиничного и ресторанного бизнеса, индустрии развлечений.
Как рассказали «МБХ медиа» в пресс-службе крупнейшей российской компании интернет-рекрутмента HeadHunter, хуже всего ситуация была в апреле и мае: общее количество вакансий на сайте упало на 26%. Рынок труда отреагировал на последствия пандемии неравномерно. Значительнее всего спрос упал в Москве (на 56%), в Санкт-Петербурге (на 52%), регионы пережили эти месяцы с наименьшими потерями — в среднем количество вакансий сократилось на 13%. Как отмечают представители компании, в кризисы 2008-2009 и 2014-2015 годов ситуация на рынке труда развивалась по более драматичному сценарию.
Когда в июне федеральные и региональные власти приступили к постепенному снятию карантинных мер, рынок быстро отреагировал на эти действия. «По состоянию на июнь спрос в России в целом был на 2% меньше, чем в “доковидном” феврале. Во многих регионах спрос не только вернулся к прежнему уровню, но и вырос, а вот рынок труда Москвы и Санкт-Петербурга все еще в стадии восстановления», — сообщили в HeadHunter.
Экономист Андрей Мовчан считает, что пандемия коронавируса — явление шоковое, а не кризисное, поэтому и восстановительные процессы идут значительно быстрее: «Кризису в России очень много лет, и уровень занятости был стабилизирован в рамках этого кризиса. А теперь мы имеем дело с короткими шоковыми явлениями, связанными с локдаунами. Я не могу утверждать на сто процентов, что мы прошли пик, потому что есть некоторая инерция у предприятий, у многих скрытые проблемы сейчас. Но если в России больше не будет локдаунов, то не будет и какого-то еще существенного пика впоследствии».
По данным HeadHunter, больше всего во время пандемии пострадали сферы туризма, гостиниц и ресторанов (количество вакансий упало на 78% по сравнению с февралем), спорта, фитнеса и красоты (падение составило 73%), искусства, развлечений и массмедиа (падение на 64%), маркетинга и рекламы (падение на 54%). А вот в государственном секторе, в области медицины, строительстве, наоборот, был замечен рост спроса. Причем вакансии для госслужащих в июне показали самую высокую динамику на площадке (+128%) по отношению к марту этого года.
В пресс-службе компании Superjob.ru сообщили, что сейчас на сайте наиболее востребованы, как и до кризиса, IT-специалисты, медицинский персонал и массовые вакансии. Например, водители такси, сотрудники продуктового ритейла, работники служб доставки.
Особенностью так называемого «ковидокризиса» стало и то, что на площадки для поиска вакансий стало приходить меньше людей. В апреле соискательская активность на сайте упала на 38%. В HeadHunter считают, что это может быть связано со страхом перед всеобщей неопределенностью. «Видимо, люди предпочли занять выжидательную позицию, “замереть”, боялись менять работу», — предположили в компании.
Зарплатные маневры
Пандемия коронавируса не только изменила рынок с точки зрения спроса и предложений, но и внесла свои коррективы в размер оплаты труда. Так, специалисты Superjob.ru заметили тенденцию по сокращению зарплатных предложений на своей площадке. В пресс-службе компании заявили «МБХ медиа», что в среднем зарплаты по стране снизились на 30%.
По данным HeadHunter, по состоянию на июнь 2020 около 8-9% компаний были вынуждены урезать зарплаты своим сотрудникам; половина компаний никак не отреагировала на эти кризисные явления; а 40% работодателей, наоборот, подняли зарплаты сотрудникам. Правда, на незначительные 3-4%.
«Зарплатные маневры — естественная реакция работодателей на кризисную ситуацию. Компании, которые живут с оборота, в случае падения выручки не имеют возможности сохранить зарплаты на прежнем уровне», — подчеркнули в пресс-службе компании.
Похожая ситуация произошла с Ольгой Баженовой из Волгоградской области. В период пандемии ее сократили с денежной должности на менее оплачиваемую. «Нам не слишком объясняли, мол, компания испытывает финансовые трудности. Почти как в уже ставшей народной присказке — “денег нет, но вы держитесь”. Изменения в зарплате просто чудовищные. Работу в моей области сложно найти, особенно по моему профилю — теплоснабжение. В другое место могут не взять ввиду недостатка квалификации. А так везде требуются то кассирши, то секретарши. Вот и весь тебе рынок труда», — рассказала она «МБХ медиа».
Еще один способ, к которому прибегают работодатели, чтобы сохранить бюджет — это перевод сотрудников на четырехдневную рабочую неделю с понижением зарплаты. Где-то это происходит лишь формально, где-то всерьез. Так, например, сотрудники екатеринбургского метрополитена пожаловались СМИ, что с этим нововведением они значительно потеряли в деньгах и были вынуждены уйти с работы.
Новые места и повышенные пособия
Министерство труда сейчас прорабатывает различные механизмы создания новых рабочих мест. Это задача не из легких: чтобы выполнить указание президента России Владимира Путина, ведомству нужно будет сократить число официально зарегистрированных безработных с 3,4 млн человек до 700 тысяч к концу 2021 года. С учетом того, что пока что это число продолжает увеличиваться.
С июля в регионах начали создавать временные рабочие места. Под эти цели правительство выделило более 4 млрд рублей. Предполагается, что этой суммы хватит для создания 80 тысяч новых рабочих мест — в разрезе всей страны количество не очень значительное. В качестве дополнительных мер Минтруд собирается создать онлайн-витрины стажировок для студентов и выпускников, а также организовать систему дополнительного образования для безработных и тех, кто находится под угрозой увольнения.
В конце июля Федерация независимых профсоюзов России (ФНПР) предложила ведомству увеличить размер пособия по безработице в несколько раз: минимальный размер выплат установить не ниже величины прожиточного минимума в конкретном регионе, а максимальный размер не ниже средней зарплаты.
«Очевидно, что осень не создаст новые рабочие места. Поэтому необходимость поддержки потерявших работу граждан сохранится и в следующем году. В связи с этим ФНПР предлагает увеличить размер пособий. Что это означает на конкретных цифрах? В целом по России минимальный размер — 12 130, максимальный — не меньше 25 тысяч. Для Москвы цифры выше: 19,5 и 50 тысяч соответственно. Для того чтобы эти предложения были реализованы, необходимо, чтобы они попали в бюджет на следующий год», — пояснил нам инициативу секретарь ФНПР Олег Соколов.
Министерство труда обещало подумать над таким вариантом, но подчеркнуло, что пособие не должно становиться полноценной заменой заработной плате.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.