В Москве закрывают единственное отделение психотерапевтической помощи онкобольным — отделение, где профессиональные врачи помогали больным не только справиться со своим физическим недугом, но и преодолеть психологический кризис. Причина в том, что психолого-психиатрическая помощь при временных расстройствах не входит в ОМС. Психологическое состояние людей никого не интересует — важны показатели. Но даже они не смогут быть выполнены, когда врачи лишены возможности лечить не только тело, но и душу.
2018 год называли годом онкологии — врачи и специалисты в этой области на протяжении всего года встречались на всевозможных съездах и конгрессах, последний из которых прошел буквально несколько дней назад.
В ходе прямой линии этим летом президент говорил о множестве важных вещей — о повышении зарплат врачам и учителям, и о том, что одна из приоритетных задач государства — увеличение продолжительности жизни.
«Это одна из очень острых и чувствительных проблем в сфере здравоохранения. Мы ставим перед собой сложные и без всякого преувеличения амбициозные задачи по увеличению продолжительности жизни наших граждан — после 2024 года выйти на лучшие показатели 80+. Безусловно, этого нельзя добиться, не используя современные средства лечения, в том числе и в борьбе с такой бедой, как онкология», — заявил президент.
На программу по борьбе с онкологическими заболеваниями обещали выделить триллион рублей — чтобы рак можно было диагностировать на ранних стадиях и увеличить шанс его вылечить.
Однако, как это часто бывает в нашей стране, за такими словами не стоит никакой продуманной политики. И ликвидация последнего отделения психотерапии для онкологических больных в ГКБ № 5 им. братьев Бахрушиных — явное тому доказательство.
О том, что отделение прекратит свое существование с нового года, стало известно в начале ноября на Х Всероссийском съезде онкопсихологов. Тогда профессиональное сообщество психологов и подняло тревогу.
Историческое отделение
Как рассказала «МБХ медиа» директор службы помощи онкологическим больным и их близким «Ясное утро» Ольга Гольдман, отделение в больнице им. Бахрушиных уникально — оно работало больше семи лет. Каждый месяц помощь получали более 300 больных.
«По исследованиям, в психолого-психиатрической поддержке нуждаются до 80 процентов онкобольных, — рассказывает Гольдман. — Когда люди находятся в кризисном состоянии болезни, особенно когда такая тяжелая болезнь, как онкология, то высок процент временных расстройств — например, кризисные состояния, депрессивные состояния, суицидальные мысли. Это все — зона работы психолого-психиатрической команды».
Будучи НКО, «Ясное утро» не может поддерживать онкопациентов на государственном уровне. Здесь, по словам Гольдман, требуются профессиональные государственные врачи-психиатры: «Это комплексная работа. Психиатр работает с медицинскими показаниями, а психолог — с жизненными установками. Так это должно работать».
Гольдман пояснила, что отделение помощи онкобольным в больнице №5 — отдельная структурная единица, и оно в России единственное.
«В этой больнице оно сложилось исторически, оно там всегда было. Просто в какой-то момент больница вошла в приказ по онкологической помощи, там лечатся онкопациенты. Благодаря заинтересованности и неравнодушию руководства этого отделения, они договорились о том, что обслуживают и онкопациентов, которые ходят туда на амбулаторный прием, и тех, кто у них оперируется в стационаре», — объяснила директор.
Всего в отделении работало трое врачей, которые приобрели за это время уникальный опыт.
«Нет никакой возможности организовать психологическую помощь онкопациентам»
«Психотерапевтическая работа не входит в ОМС, поэтому год назад отделение уже пытались закрыть. У них нет источника финансирования этой работы. Когда узнали, что отделение закрывается, пациенты возмутились. И руководство «дало заднюю». Но с тех пор проблема не исчезла, ничего не изменилось. Администрация больницы никакую работу не провела, чтобы позаботиться об источнике финансирования этого отделения», — поясняет Гольдман.
Согласно постановлению правительства от 8 декабря «О Программе государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов», в перечень заболеваний, медицинская помощь по которым осуществляется бесплатно, входят психические расстройства.
Однако в документе речь идет о так называемой «большой психиатрии», а на получение помощи людям, страдающим временными расстройствами, рассчитывать не приходится — государство не выделяет денег.
«Мы шесть лет подряд говорим, что в стране нет никакой возможности организовать психологическую помощь онкопациентам, потому что это не входит ни в стандарты, ни в тарифы, — объясняет Ольга Гольдман. — Единственное, как это можно сделать, это если какой-то неравнодушный главный врач сможет изыскать из собственных ресурсов деньги на одного психолога, но тогда это — один психолог на город или огромную больницу. Это смешно».
“Мы — не государство. Мы решить проблему не можем”
Рак — заболевание крайне стигматизированное. Люди боятся обращаться за профессиональной помощью, хотя им, как никому, эта помощь необходима.
«У онкобольных высокий риск суицидов – не только потому, что онкология ведет за собой очень много предрассудков: «рак — это приговор» и т.д. Но и потому, что у пациентов очень часты острые реакции на стресс, расстройства адаптации, большое количество невротических расстройств, требующие лекарственной терапии. Для снижения градуса напряженности с этим вместе с психотерапевтами должны работать и психологи. Потому что озверели все — медики, которым приходится работать в жесточайших условиях, пациенты, для которых доступность услуг очень низка, и у которых нет никакого доверия к врачам», — объясняет директор «Ясного утра».
То, что отделение психотерапевтической помощи онкобольным необходимо, подтверждают и сами пациенты.
«Меня Оксана Викторовна (Чвилева — заведующая психотерапевтическим отделением в ГКБ №5) практически вытянула с того света. В тот момент, когда я попала в отделение, я вообще ничего не знала. Ни о болезни, ни о стадиях, ни о процессе лечения — ни о чем, — рассказала «МБХ медиа» пациентка ГКБ №5 Татьяна. — Я просто рыдала по любому поводу. Мне говорят: «У вас рак» — я реву; мне говорят: «Вам надо будет делать химию» — я реву. А сейчас я понимаю, что это благо, лечение. То есть сейчас, после занятий, оно все совершенно по-другому».
Слова Татьяны подтверждает другая пациентка — Оксана. «Нам очень повезло, что мы попали туда, когда отделение работало. Я не знаю, как будут выживать те пациенты, кто попадет туда после закрытия отделения», — говорит она.
На сайте change.org несколько дней назад неравнодушные пациенты больницы создали петицию, в которой призвали не закрывать отделение. Помимо этого благодарные пациентки написали несколько обращений — и к мэру Москвы, и к президенту, и в некоторые другие инстанции.
Сообщество онкопсихиатров также не останется равнодушным — сообщила Ольга Гольдман.
«Мы со своей стороны оказываем психологическую помощь уже десять лет, — говорит она. — У нас есть круглосуточная горячая линия помощи онкобольным 8-800-100-0191, у нас есть очная программа в Москве. Но мы не государство. Мы эту проблему самостоятельно не можем решить. Мы очень обеспокоены перспективой потерять это отделение, потому что эффект его работы мы видим очень хорошо».
И пациенты, и психиатрическое сообщество сходятся во мнении, что без «воли сверху» проблему не решить. Вопрос в том, будет ли эта воля.
Уже после выхода этого материала нам пришел ответ на наш запрос из Департамента здравоохранения Москвы. Нам сообщили, что в больнице произойдут лишь небольшие технические изменения.
“Действительно, планируются некоторые структурные изменения, но они носят технический характер и никак не повлияют на процесс оказания медицинской помощи. Врачи, которые и ранее принимали пациентов, по-прежнему будут оказывать им помощь в полном объеме”, — заявили в ведомстве.
Однако Ольга Гольдман уверена, что на самом деле изменения произойдут и достаточно крупные.
“Переведут в другие отделения с другими обязанностями… А прежнюю помощь оказывать будут «в свободное время», которого как мы знаем, нет ни у одного московского врача”, — заявила директор “Ясного утра”.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.