Российским школам в последние две недели пришлось совершить скачок в цифровое будущее — учителя теперь ведут онлайн-уроки через Skype, высылают задания по WhatsApp и задействуют столько новых технологий, что у учеников заканчивается память на телефоне для приложений. А чтобы прогулять урок, достаточно просто отключить микрофон и камеру на компьютере.
Но в новый мир школы перешли с трудом: государственные электронные ресурсы не выдерживают, никаких четких рекомендаций от чиновников нет, учителя вынуждены разбираться с технологиями сами, а большая часть нагрузки оказывается на детях и их родителях. За бортом онлайн-обучения остаются целые семьи без доступа к интернету, родительские чаты взрываются негодованием, а школьники в экстренных условиях учатся самостоятельности. Татьяна Ускова поговорила с учителями, школьниками и их родителями и выяснила, как проходила «форсированная цифровизация» школ и чего она им стоила.
«Ситуация такая, что надо переходить. Но мы не перейдем, у нас просто нет возможностей»
«Есть многодетные семьи, где один компьютер, а детей трое-четверо-пятеро. У них уроки одновременно. Родители нам звонят и спрашивают: а кого сейчас сажать?»
«Заданий стало очень много, в разы больше. Она мне вчера сказала “я задолбалась, я так больше не могу”»
«Это просто находка. У меня на следующий год будет первый класс, я их сразу всех переведу на эти платформы!»
Я публикую пост в фейсбуке с поиском героев, ищу тех, кого коснулся переход школ на онлайн-обучение. Спустя двадцать минут мне начинают писать, кажется, все — учителя, дети, их родители. И тут же появляется ощущение хаоса: никакой общей картины нет.
Главный редактор «Мела», медиа про образование и воспитание детей Надя Папудогло — мама второклассника в обычной государственной школе. Она сейчас обучает ребенка дома сама — по «Яндекс.учебнику», зарегистрировавшись там как учитель. На платформе есть готовые уроки для младших школьников, по которым Надя вместе с ребенком повторяет пройденное. Школа официально на каникулах, и Папудогло уверена: в таком же состоянии находится большинство государственных учреждений.
В Минпросвещения сложившуюся ситуацию называют каникулами: их объявил 18 марта министр образования Сергей Кравцов, и они должны продлиться до 12 апреля. Его зам Дмитрий Глушко утверждает, что уже 85% школ находятся на каникулах, и только 10% перешли на дистанционное обучение.
Но судя по всему, в Москве ситуация может быть другой: из семи государственных школ, с которыми я пообщалась, шесть работают удаленно, и только одна объявила каникулы. И все они выбирают свои способы организации обучения. У кого-то обучение с онлайн-уроками, а кто-то просто присылает домашние задания письменно. Нет никаких четких рекомендаций от чиновников, и все решения школы, кажется, теперь принимают сами — от выбора платформ и критериев оценивания до того, что делать с учениками без доступа к интернету.
Единые платформы виснут
«Нет какой-то стабильной одной платформы, на которой мы занимаемся. Все мои одноклассники все время недовольны, что у нас три разных платформы для разных уроков», — рассказывает мне девятиклассница Саша Кукулина.
Единого портала для онлайн-обучения в России действительно нет. Но Минпросвещения успело составить список рекомендаций: там около 20 интернет-ресурсов, два из них государственные — «Российская электронная школа» (РЭШ) и «Московская электронная школа» (МЭШ). На них есть готовые материалы: видеоуроки, тесты, письменные задания. Активно пользуются учителя и давно существующим электронным дневником, где можно оставлять задания. Ни в одной из этих платформ — в РЭШ, МЭШ и в электронном дневнике — нет возможности проводить онлайн-уроки в реальном времени, там дети только выполняют письменные задания. Но по словам Саши, нагрузки эти платформы все равно не выдерживают и регулярно оказываются недоступны: зайти в них можно только поздней ночью и ранним утром, а там выкладывают контрольные работы, которые нужно проходить.
С такими же проблемами сталкиваются почти во всех школах.
«(Во время свободного посещения, с 16 по 23 марта), дети были переведены на обучение через МЭШ, — рассказывает Надя Папудогло. — Но оно так и не началось, потому МЭШ до последнего не работала. И сейчас тоже выдает то 502, то 404 ошибку. Мы так где-то неделю пытались заниматься — туда выкладывали в том числе проверочные работы, — но не смогли ни одну из них пройти, потому что не работала форма регистрации детей».
У Анны двое дочерей, одна учится в шестом классе, другая в третьем. Если в третьем классе проблем нет, то в шестом их много.
«Скидывают задания в электронный дневник, в котором есть тесты некие. Требуют их пройти, а они не открываются, — рассказывает Анна. — У меня есть, например, приложение mos.ru, госуслуги в телефоне, через него их по идее можно открыть. Но в нем эти тесты не открываются. У моей дочери есть приложение дневника, в нем то же самое. Они просто не загружаются».
Анна говорит, что в родительских чатах этим очень возмущены, вместе с другими родителями она хочет написать коллективное письмо к администрации школы, чтобы не работающие платформы сменили на другие.
«Дистанционка»: перегруз
В большинстве случаев решения по организации уроков ложатся на самих преподавателей. Они выбирают, пользоваться ли видеоконференциями для проведения полноценных онлайн-уроков, или перевести детей на формат «дистанционки» — просто присылать домашние задания. Для многих учителей переход на видео-уроки в онлайн-режим оказался слишком сложным, поэтому выбирают второй вариант. В этом случае и дети, и родители очень сильно нагружаются — из-за количества заданий и из-за того, что нередко именно на родителей переходят функции учителя, которому нужно следить за выполнением заданий и в случае необходимости дополнительно объяснять темы.
По словам Анны, ее старшая дочь сейчас учится почти целый день — так много заданий. За все время перехода школы на «удаленку» у нее было всего несколько видео-уроков: по дополнительному английскому через Skype по математике, которую ведет молодой преподаватель в Zoom. В основном дети работают в формате «дистанционного» обучения, и это накладывает на ребенка дополнительную нагрузку:
«Заданий стало в разы больше, — рассказывает Анна. — Потому что они как бы должны сделать классную работу, просмотреть видео-урок с ютуба. Если не понял тему, можешь прислать вопрос на e-mail. А потом делаешь упражнения, штук семь. Она мне вчера сказала: “Я задолбалась, я так больше не могу”. То, что раньше можно было рассказать устно или не рассказать на уроке, потому что не спросили, ты теперь должен написать письменно и отправить фотографию учителю».
Онлайн: прогулы
С выходом в онлайн-формат — видеоконференции в режиме реального времени — у школ тоже большие проблемы. Так как нет единых платформ, учителя выбирают сторонние ресурсы — Zoom, Skype, Google Hangouts, Discord. С одной стороны, многие из них не приспособлены к учебе — только для общения. Там часто есть ограничения: например, в Zoom в бесплатной версии сессия длится 40 минут. С другой стороны, эти уроки школьники часто либо вовсе пропускают, либо не слушают.
«Ученики очень расслаблено воспринимают эту форму обучения. Они не встают к 9, если урок проходит в 10 часов, они могут просто спать в это время и поэтому не подключаться. Некоторые еще считают, раз они не сдают предмет в 9 классе, значит, им это не обязательно», — рассказывает мне учительница биологии Юлия, работающая в школе на московской окраине.
По словам Саши Кукулиной, ребятам просто не удобно заниматься в таком формате — им проще попросить у других людей заметки после урока, а учителя за этим не очень строго следят. Саша говорит, что сама привыкла к этому формату — у нее много дополнительных занятий и вебинаров в онлайн-режиме.
Анна Вагина работает учительницей в московской государственной школе и курирует школьное самоуправление. Она сама постоянно и от учителей, и от учеников слышит о прогулах.
«Я общаюсь с детьми, и знаю, как они поступают: заходят в конференцию, ставят на “мьют” (выключают звук — “МБХ медиа”.), все без видео, все без аудио сопровождения. И из-за того, что у преподавателей часто просто лекции, они не знают, присутствует ли ученик вообще, или нет. Пока они в какой-то момент не решают обратиться ко всем и проверить, и выясняется, что нет», — рассказывает Анна.
По ее словам, многие учителя теперь начали после видео-уроков делать обязательные тесты, чтобы понимать были ли дети на уроках — с вопросами о том, какая была тема урока, какие назывались имена и так далее.
«С посещением проблемы потому, что дети вообще не настроены на какого-то рода самостоятельность, они к ней не приспособлены от слова совсем, — считает Вагина. — Они не могут как-то свое время контролировать, не могут управлять им. Постоянно просыпают уроки, даже если он в 11-12. Они просто забывают, не приходят на видео-конференции. О заданиях они тоже постоянно забывают, даже если у них десятки напоминаний на почтах».
Анна Вагина считает, что все это — лишнее доказательство того, насколько современная система школьного образования не готовит детей к самостоятельной жизни:
«Они не то, что не могут совладать со временем, которое теперь в их распоряжении, они не могут вообще работать в условиях того, что к работе подключается не только учитель, но и ученики тоже. Дети считают, что обучение — это когда учитель чисто дает какую-то информацию, а они должны ее обрабатывать, и все. Поэтому у них и действует такая система, что они могут зайти на лекцию, замьютить ее и отойти. В их голове обучение — это лекции, которые они хотят — слушают, хотят — нет. Понятно, что это, мягко говоря, не жизнеспособно для обучения».
Не всем онлайн доступен
Но в школе, где преподает Юлия, много пропусков и по другой причине: появилась проблема многодетных семей. О ней говорят во всех школах, с которыми я пообщалась. В них просто не хватает интернета на всех.
«Есть многодетные семьи, где один компьютер, а детей трое-четверо-пятеро. У них точно есть уроки одновременно. Родители нам звонят и спрашивают: а кого сейчас сажать? Что важнее — 5, 10, 9 класс? Вы нам выберете кого сажать сейчас, и мы его посадим. Как правило, эти семьи просто не участвуют в онлайн-уроках в принципе. В итоге примерно половина учеников из класса подключается к конференции».
Отдельная проблема — пожилые преподаватели, которые могут испытывать трудности с новыми технологиями. «Они с трудом понимают вообще механизм, как это работает, — говорит Юлия. — Сами понимаете, чем моложе человек, тем ему проще с этим всем самому разобраться».
Особенно сложно оказалось таким преподавателям, когда в Москве вышло указание, что лица старше 65 должны оставаться дома — тогда школы только переходили на дистанционный режим.
«Второй биолог, вот ей как раз 70 с чем-то. И нам пришлось подключать ее компьютер к удаленному управлению, чтобы другой преподаватель управлял ее экраном удаленно и подключал все, что надо», — говорит Юлия.
Кроме того, хотя сейчас по заявлениям Минпросвещения большинство школ находятся на «каникулах», школам в регионах уже тоже рекомендовали перейти на дистанционное обучение. А это значит, что проблем с доступом к интернету, овладению технологиями и онлайн-обучению рискует стать еще больше.
Людмила Маныч преподает биологию в школе в Черноголовке в Московской области. По ее словам, детям здесь перейти на онлайн- и дистанционное обучение уже сложнее, чем учителям.
Ситуация в сельских школах еще труднее. Наталья Михайловна работает учительницой в сельской школе в Курской области. Она не уверена, сможет ли ее школа вообще перейти в такую форму обучения:
«Ситуация такая, что надо переходить. Но мы не перейдем, у нас нет возможностей. Ни у нас, ни у детей. У нас в деревне не у всех детей интернет есть, а у некоторых нет и компьютеров, — говорит Наталья Михайловна. — Сверху еще не было ничего, потому что они знают, что мы не сможем. Мы вообще не знаем, как что будет — ЕГЭ, ОГЭ, как заканчивать четверть, ВПР (всероссийские проверочные работы). Так же как и все, сидим на этой неделе нерабочей и ничего не знаем».
Дежурные группы
Кроме того, хотя официально школы на «каникулах», в них могут быть дежурные группы. Туда ходят маленькие дети, чьи родители еще работают. Екатерина (имя изменено) работает с младшими классами и на прошлой неделе вела одну из таких групп. И если сначала предполагалось, что в дежурные группы будут ходить только дети тех, кто занят на профессиях, которых меры самоизоляции не касаются, то в первые недели возможностями группы пользовались и другие родители:
«Старшие классы все на карантине, учителя все ведут онлайн уроки и дистанционное самостоятельное изучение. В начальной школе все немного все сложнее, — рассказывает Екатерина. — Дети маленькие, и департаментом образования был издан приказ о том, что для младших школьников надо создать дежурные группы. Если родителей не отпустили на удаленку, то дежурная группа — до 12 человек. В моем классе ходит один ребенок, у них многодетная семья и они живут в маленькой квартире. Дедушка, бабушка, трое детей и двое родителей в двух комнатах. Ее отправляют в школу, чтобы не занимала место в квартире. У остальных, у кого ходят, это дети у которых родители реально работают не на удаленке».
Сейчас из-за введения нерабочей недели ситуация изменилась, и в дежурную группу продолжает ходить только один ребенок, у которого оба родителя полицейские — с одним учителем.
Школам приходится самим придумывать, как работать
Пытаясь выйти из сложившейся ситуации, некоторые школы все-таки попробовали создать свои собственные «единые системы». Правда, пользоваться для этого пришлось сторонними сервисами.
Анна Вагина считает, что их школа достаточно успешно перешла на онлайн-обучение. Готовились к этому заранее, как только в школах ввели свободное посещение, а в придумывании форматов участвовали все педагоги и учебная часть.
«Все учителя подключились к этому с каким-то безумным энтузиазмом. Сообщений на почте было очень много, каждый рассказывал про всякие программы, возможности, которые знал, — говорит Вагина. — Учебная часть тоже быстро среагировала на все, собрала всю информацию и все данные. Решила, что мы пользуемся в основном платформами Google, разослала всем самые подробные инструкции. Каждый день у нас проводились пробные трансляции для учителей, с объяснением того, как всем этим пользоваться. И зачастую это была инициатива других преподавателей, а не учебной части. Поэтому к 23 марта, когда объявили уже полный переход всех школ на дистанционное обучение, мы в принципе были готовы».
По словам Анны, каждого учителя подключили к Google Классу, который позволяет координировать действия учителей и учеников. Там можно создавать задания, вести страницу курса, автоматически загружать выполненные задания и оценивать их, а для видеоконференций учителя сами выбирают сторонние платформы. «Самое удобное — это система оповещения, которая позволяет и учителям, и ученикам постоянно обмениваться информацией и не терять задания».
В разных школах сервисы для общей работы выбирают разные. Людмила Маныч говорит, что в ее школе рекомендовали работать на Виртуальной школе. Правда, дополнительно обращаются и к Учи.ру, и к онлайн-школе «Фоксфорд». А в школе, где работает Юлия, администрация перевела всех учителей на Microsoft Teams, подключила к этому всех учеников, и создала целую единую среду онлайн обучения — с корпоративными почтами и даже видеоконференциями.
«Мы добавляем просто класс в событие, и когда подходит время урока, детям приходит ссылка, они по ней переходят и могут войти в конференцию, — рассказывает мне Юлия. — Этим всем занимались технические специалисты, они создавали эти группы по классам, от нас теперь нужно минимальное количество действий на урок. Нужна только презентация и создать событие для класса в нужное время».
Онлайн-физкультура: новые форматы
Сергей Злобин работает руководителем кафедры спорта в частной школе «Новая школа». Спорт, физкультура — эти дисциплины оказались вообще в сложном положении, вести их онлайн довольно сложно. Хотя именно движения детям в условиях самоизоляции может сильно не хватать. Поэтому Сергей вместе с другими преподавателями кафедры экспериментирует:
«В начальной школе мы перешли на ежедневный режим — каждый день во всех классах устраиваем небольшие уроки по 10-15 минут, — рассказывает Сергей. — В средней и старшей школе уроки пока идут по старому расписанию, но поменялся формат — начинаем с разминки для всех, после чего желающие остаются на основную часть. Занятие идет 20-30 минут. Кроме того, еще до карантина мы успели записали небольшие видеоуроки — ребята могут повторять эти тренировки, либо составлять свои и отправлять нам видео в гугл-класс. На следующей неделе у нас каникулы, после них попробуем вести уроки чаще и сразу в нескольких параллелях одновременно».
Для общения с учениками в школе используют и социальные сети: например, на прошлой неделе вместе с другими преподавателями спорта Сергей записал видеоурок, стилизованный под спортивную аэробику 1980-х. Есть у кафедры и ютуб-канал c зарядками, разминками и играми для дома. А еще учителя активно пользуются инстаграм-аккаунтом @karan.teen, который в школе специально создали «для поддержания школьной атмосферы». Хотя он создан для «Новой», подписываются на него и ученики других школ.
Туда по сути «переехала» вся внеклассная работа: приглашенные спикеры там читают детям сказки, учителя общаются со школьниками, а кафедра спорта запустила в нем #podushkachallenge — чтобы стать участником, нужно положить подушку на голову, а потом сесть и встать так, чтобы она не упала.
«Мы стараемся сокращать среднюю продолжительность занятий и увеличивать их частоту, — говорит Сергей. — Здорово, когда получается использовать на занятиях предметы, которые есть в доме каждого. Например, первоклашки занимаются физкультурой вместе с любимыми плюшевыми игрушками, а для челленджа в инстаграме подойдет обычная подушка».
На этой неделе школа перешла на работу «по желанию» — в том числе и для учителей, хотя в итоге почти все продолжают вести уроки. Поэтому про оценивание онлайн-физкультуры Сергей говорит осторожно: «Сейчас мы просим ребят записывать одну тренировку в неделю на видео и подключаться к онлайн-занятиям. При этом оценка по физкультуре для нас прежде всего инструмент обратной связи и еще один канал коммуникации с учеником. В нынешних условиях и нам, и детям непросто, поэтому в первую очередь мы стараемся поддержать интерес детей к совместным тренировкам и создавать условия для того, чтобы заниматься дома было не скучно».
Как изменится школьное образование после карантина
Вынужденный скачок в цифровое пространство люди, которых это коснулось, оценивают по-разному. С одной стороны, для многих учителей интернет-ресурсы стали открытием:
«Учительский чат сегодня — это просто радость. “Ура, я провела урок!” Крылья просто выросли, — говорит Екатерина, которая ведет уроки в младших классах. — Я очень довольна. Эта ситуация нас как-то мобилизовала, и мы за эту неделю просто выросли, овладели кучей умений».
Учительница уже собирается использовать новые возможности дальше: «Это просто находка. У меня на следующий год будет первый класс, я их сразу всех введу в эти платформы. И еще другие посмотрю. Часть работы обязательно будет строиться только на платформе, мне очень нравится».
«Для нашей школы, мне кажется, и для нашего класса, это скорее положительный опыт, — соглашается с ней девятиклассница Саша Кукулина. — У нас есть очень сильные дети, которые очень хотят учиться. Они естественно присутствуют на всех онлайн-уроках, и для них это просто приобретение какого-то нового навыка — как и для учителей. Мне кажется, что в современном мире нужно уметь работать в онлайн-формате. У некоторых людей раньше не было даже доступа к электронному журналу, они были к этому не привязаны. А сейчас, мне кажется, образование в России как-то модернизировалось…»
А с другой стороны, остаются проблемы: большее количество нагрузки, отсутствие хорошо работающих единых систем, и, главное, доступ к онлайн-обучению, который в России есть далеко не у всех. Во многих школах все обучение теперь зависит от случая — от учителей, от администрации, от технических возможностей. Наконец, непонятно, насколько учителя действительно готовы психологически выходить в онлайн — без потерь для себя, родителей и детей.
«Дистанционное обучение показывает, насколько наше нынешнее обучение бессмысленно, и современная школа не дает никаких навыков для жизни, — считает Анна Вагина. — Учителя ноют, что дети их не слушают, не приходят, что их не заставить работать. В жизни оффлайн это гораздо легче контролировать — как-то надавить эмоционально или еще что-то такое. А тут это больше не работает, единственные рычаги давления, которые остались — оценка, и больше ничего. И эта ситуация прогулов показывает, что раз дети не хотят, не делают ничего, значит, им это не нужно в таком виде».
Некоторые герои попросили не писать их фамилий, беспокоясь, что администрация мониторит активность в соцсетях и общение со СМИ.
Редактировал Семен Кваша
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.