Мать 21-летнего студента с инвалидностью Даниила Бондаря, которого избили при задержании по делу неонацистской группировки, рассказала «МБХ медиа» подробности.
— Мы живем в однокомнатной квартире в центре Москвы втроем, вместе с его отцом. На праздники я уехала на дачу, меня муж отвез сажать картошку. Пятого числа сын приехал к нам, немного помог и уехал.
Днем седьмого мая мне Даня звонит и говорит: я задержан и нахожусь в ФСБ. Я говорю: какое ФСБ и почему? Оказывается, якобы из-за каких-то переписок, он является главарем какой-то экстремистской группировки в Москве и Подмосковье. Он же здесь по полдня на таблетках и уколах, какой экстремизм? Потом взяла трубку назначенный адвокат. Она сказала: приезжайте, привезите студенческий билет, лекарства. У меня была доверенность от нотариуса, что я его представитель, потому что я в школе с ним на всех экзаменах была, он же вообще трех слов связать иногда не может. Эта доверенность была для того, чтобы я везде могла быть с ним. Но теперь и ее забрали, и никуда не пускают меня.
“Думаю, опять отек Квинке начался, но потом смотрю, у него глаз побит, веко не поднимается”
Встретиться с ним мне дали только поздно вечером вчера. Оказалось, в шесть часов утра к нему пришли. Как мне потом сказали в СК, якобы у него какое-то оружие. Меня пустили с ним увидеться только в 11 часов вечера. Там сделали такой свет приглушенный, его посадили против света, чтобы я ничего не видела. Но я все равно вижу, что лицо-то у него опухшее. Думаю, наверное, опять отек Квинке начался, но потом смотрю, у него глаз побит, веко не поднимается. Они мне сказали, что это при задержании. При этом мы сейчас смотрим эти сюжеты по Рен-ТВ о его задержании. 6 утра, он еще спит, отмычкой открывают дверь, ногой его сбивают с кровати и заламывают руки. Хотя Даня даже сопротивления никакого не оказывал, он сонный был. Но по лицу его никто не бил при задержании, а глаз опух.
При этом когда его задерживали, у нас из квартиры изъяли документы: свидетельство о смерти родителей, о покупке земельного участка. Разворошили в квартире все: мое белье, книги, бумаги. Зачем им эти документы?
У моего сына третья группа инвалидности, у него серьезное эндокринологическое заболевание. Также у него бывают страшные отеки из-за аллергии, нужно делать пробы на все препараты, которые ему дают. В четыре года его заразили менингитом, в школе у него было сотрясение. Я приложила столько усилий, чтобы его восстановить, определила в литовскую школу №1247 в Москве. С детьми там очень корректно обращались: никаких ссор, драк, сотрясений. Я очень благодарна, что там он почувствовал себя человеком. Но там вообще не было физкультуры.
“Он очень хотел стать мужчиной”
В 14 лет ему диагностировали синдром Клайнфельтера. У него было ужасное ожирение, сонливость. Это очень серьезное заболевание, от человека с этим синдромом можно чего угодно ожидать: он может быть гениальным в какой-то области, а может пойти и на какие-то правовые нарушения.
Когда ему генетики сказали, что он будет толстым, сонливым всю жизнь, он тут же записался в фитнес-центр. Сейчас Даня учится в физкультурном институте на фитнес-тренера. У них даже предмет такой был — стрельба. Это ни к какому экстремизму не имеет отношения, он просто хотел заниматься спортом и быть мужчиной. У нас дома, конечно, никакого оружия не хранилось.
Он занимался страйкболом с друзьями. Они даже как-то пытались арендовать в Подмосковье клуб, чтобы устроить соревнования, но это оказалось слишком дорого. Он очень хотел стать мужчиной: покупал боксерские перчатки, ходил в маленькие походы, еще какими-то активностями занимался. Но это исключительно в оздоровительных целях. Даня не хочет быть физруком в школе, а хочет открыть свой клуб, куда бы ходили дети, занимались спортом, выезжали на природу.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.