Сегодня, после трехлетнего судебного процесса, Мещанский суд Москвы вынесет приговор фигурантам дела «Седьмой студии», для которых прокурор запросил реальные сроки: шесть лет колонии для Кирилла Серебренникова, пять лет для Алексея Малобродского по четыре года для Юрия Итина и Софьи Апфельбаум.
Мы собрали мнения разных людей накануне приговора по театральному делу. Одни надеются на признание невиновности, другие на условный срок.
Журналист Алексей Венедиктов
«Очевидно, что Серебренников и другие обвиняемые по “делу 7-й студии» невиновны и должны быть оправданны. Им должны быть принесены извинения от имени государства».
Журналист Маргарита Симоньян
«Я не раз писала о деле Серебренникова, и, поверьте, ни разу меня за это не погладили по головке. Напишу и сейчас. В финансовых делах русского режиссера Серебренникова найдено множество нарушений. Они доказаны и подтверждены свидетелями. Но боль и ужас нашего финансового законодательства таковы, что не допускать нарушений невозможно технически. Я тоже об этом писала не раз. Это хорошо знаем все мы — люди, возглавляющие проекты с госбюджетами. Я знаю много людей, отказавшихся от роскошных госконтрактов потому, что они понимают: связался с бюджетом — можешь сесть. Я убеждена, что Серебренников не сядет. Так же, как я была убеждена, что не сядет Голунов и много еще чего».
Рэпер Оксимирон
«И давайте вместе скажем НЕТ сразу трем вещам — 1) заражению ковидом, 2) голосованию, ради которого жертвуют здоровьем и жизнями населения, и 3) заказным судебным процессам, цель которых — запугать свободомыслящих и творческих людей. Мир».
Бывший министр культуры Александр Авдеев
«С тяжелым чувством ожидаю вердикт суда 26 июня. Неправедное решение безусловно бросит тень на становление и зрелость правового государства и станет шоком для нашей культуры и всего гражданского общества. Министерство культуры безусловно может еще до суда отозвать свой иск основываясь на выводах ВТОРОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ. При этом можно сделать оговорку, что если суд (включая итоги апелляции и кассации) все-таки признает виновность, Минкульт вернется к формированию своего иска. Именно так Министерство культуры поступило в 2010 году, когда из- за нечистоплотности бухгалтера судили директора питерского музея атеизма Аракчеева. Несмотря на то, что на Министерство и меня как руководителя «давили» с предъявлением иска, мы отказались это делать ДО СУДА и выступили в защиту Аракчеева. Кстати, суд не был шокирован отсутствием иска Министерства и воспринял это без комментариев. Его виновность, кстати, так и не доказали. Дело «7 Студии» — это не только нечистоплотность бухгалтерии. Никто ранее не помышлял трогать великого М.Ульянова, когда директор его театра оказался «большой хитрец». Так было и с теми финансово-техническими службами, которые своим прохиндейством подводили доверявших им выдающихся новаторов, гениальных ученых, инженеров, лидеров науки и культуры. Пожалуй впервые в новой России трехлетнему судебному преследованию подвергается наш товарищ, ставший гордостью мировой культуры, за честность которого поручились сотни деятелей российского искусства. Причем это было сделано не ради «корпоративной солидарности», а ради торжества порядочности и надежды на справедливость. Закон один для всех — это верно, и все перед ним равны. Но судебное разбирательство тоже не должно быть предвзятым и не превращаться в преследование авторов фактически за то, что они первые сегодня замечательно обозначили новое крупное направление в развитии современного искусства. А их удивительным интеллектуальным вкладом будет обогащаться театральное дело во многих странах. Остается надежда, что преступления растратчиков и «обналичников», которых действительно надо наказывать, не придадут «Делу 7 Студии» характера преследования невиновных деятелей культуры и не вызовут ассоциаций с известными печальными процессами у нас и за рубежом».
Журналист Ксения Собчак
«Почему-то мне кажется, что сегодня все будет хорошо. Что будет условный срок. Что Кирилл выйдет. Что остальные тоже не останутся заложниками. Пусть все будет именно так! Все так, но мы же понимаем что этого не будет никогда? Что максимум на что мы все надеемся, это пару лет условного срока…»
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.