«Комитетчики», «тихари», ОМОН. Что собой представляют сейчас силовые структуры Белоруссии

Власти Белоруссии объявили о победе действующего главы государства на президентских выборах – по их версии, Александр Лукашенко набрал более 80% голосов избирателей. Подавить уличные протесты десятков тысяч белорусов, считающих итоги выборов фальсифицированными, Лукашенко пытается при помощи силовиков. Многие наблюдатели отмечают, что именно от преданности силового корпуса зависит судьба нынешнего президента. За 26 лет правления Лукашенко силовики в массе своей пока ни разу не дали повода усомниться в верности режиму. 

 

Конечно, в истории правоохранительных органов Белоруссии были эпизоды перехода высокопоставленных генералов и полковников в «диссиденты». Эти случаи оборачивались для непокорных силовиков по-разному.

 

Например, трагично сложилась судьба первого «лукашенковского» министра внутренних дел Белоруссии – Юрия Захаренко. Кадровый советский милиционер, Захаренко был членом команды Лукашенко во время первых выборов белорусского президента в 1994 году. После победы своего «патрона» он и занял министерский пост. Позднее Захаренко впал в немилость, был снят с поста и перешел в оппозиционный лагерь. Экс-министр был похищен прямо на минской улице в 1999 году и бесследно исчез. Позднее в участии в убийстве Захаренко признался бывший боец белорусского СОБР Юрий Гаравский.

Еще один высокопоставленный силовик, экс-начальник СИЗО-1 Минска полковник МВД Олег Алкаев уехал в эмиграцию и выступал с разоблачениями внесудебных расправ над оппозиционерами. В своей книге «Расстрельная команда» он также детально описал процедуру исполнения смертных приговоров в минском СИЗО.

 

Были и другие случаи «фронды» среди белорусских правоохранителей, но в целом силовики всегда были лояльны президенту Лукашенко. Они послушно подавляли любое недовольство и точечными репрессиями, и массированным, жестоким уличным зачистками.

Правоохранительная система Белоруссии имеет некоторые отличия от правоохранительной системы России. Например, белорусская погранслужба не входит в состав КГБ, а является самостоятельным органом. В России же пограничники подчиняются ФСБ. Внешняя разведка в России была выведена из подчинения Лубянки еще в начале 90-х – у нас существует независимая Служба внешней разведки. В Белоруссии внешняя разведка по-прежнему является одной из функций КГБ.

 

Но главное отличие – между структурами МВД РФ и МВД Белоруссии. У нас МВД было серьезно ослаблено в ходе масштабной реструктуризации 2016 года. У министерства отняли и Внутренние войска, и спецподразделения (ОМОН, СОБР). На базе Внутренних войск и спецназа МВД создали Росгвардию. В Белоруссии же Внутренние войска и ОМОН по-прежнему подчиняются МВД. В структуру министерства также входит и департамент исполнения наказаний. Напомним, что его российский аналог – ФСИН – давно подчиняется не МВД, а Минюсту РФ.

 

МВД и КГБ являются главными силовыми опорами Александра Лукашенко.

 

МВД в условиях массовых акций протеста играет ключевую роль. Это самая многочисленная правоохранительная структура. Ее костяк – ОМОН, спецподразделения белорусской милиции. У ОМОНа нет единого общереспубликанского командования, отряды ОМОН в каждом регионе страны подчинены местным управлениям внутренних дел. Но в кризисных условиях (как сейчас) руководство МВД, разумеется, имеет возможность перебрасывать региональные отряды ОМОН в наиболее проблемные точки страны. Общая численность омоновцев в Белоруссии – около 1500 человек. 

 

Помимо ОМОН в составе МВД есть и другие спецподразделения, например антитеррористическое подразделение «Алмаз».

К подавлению уличных выступлений МВД активно привлекает и подчиняющиеся ему Внутренние войска (численность – около 12000 человек). У Внутренних войск также есть свои спецподразделения.

 

Основная задача КГБ – оперативная работа, а не силовое подавление беспорядков. Но и силу «комитетчики» тоже применяют. В словарь белорусов уже давно вошло слово «тихари». Так называют многочисленных крепких мужчин в штатском, осуществляющих не только наблюдение за протестующими, но и постоянно участвующих в задержаниях. Это не какие-то наемники-«титушки» со стороны, а кадровые сотрудники КГБ и оперативных служб МВД.

 

Главный силовой ресурс КГБ – спецназ «Альфа». Но этот особо важный для государства актив скорее всего будет пущен в ход только в самом крайнем случае.

 

Кроме МВД и КГБ в распоряжении Лукашенко имеется элитная Служба безопасности президента, отвечающая за безопасность руководства республики. В его состав входит специальное антитеррористическое подразделение «Анти-Т». Судя по всему, именно эту группу спецназа имел в виду Лукашенко, когда говорил, что если бы протестующие дошли до Дворца Независимости, «там уже другой расклад, там Служба безопасности работает, антитеррор, и это бы мало не показалось».

 

Что касается белорусской армии, то ее наиболее боеспособная часть – Силы специальных операций – в подавлении протестов пока не были масштабно задействованы. В состав ССО входят 38-я отдельная гвардейская десантно-штурмовая бригада, 103-я отдельная гвардейская воздушно-десантную бригада, 5-ю отдельная бригада специального назначения и другие подразделения. Лукашенко активно посещал части армейского спецназа накануне выборов, рассказывая офицерам об опасности цветных революций.