В канун выборов в Мосгордуму Высшая школа экономики оказалась в центре политических разногласий. Пока в новый состав баллотируется проректор вуза Валерия Касамара, студентов на протестных акциях задерживают и арестовывают, а на освещающие это студенческие издания оказывается административное давление. Выпускники «Вышки» рассказали «МБХ медиа», что думают о происходящем в их альма-матер: о том, как относятся к принципу «университет вне политики», когда на самом деле университет в политику оказался втянут, и чего они ждут от вуза после выборов.
Илья Азар
Выпускник ВШЭ 2006 года. Муниципальный депутат в Хамовниках, специальный корреспондент в «Новой Газете»
— Наверное, проводить учредительный съезд политической партии или митинг в стенах университета не стоит, но как вообще может руководство ВШЭ ссылаться на принцип «университет вне политики», если ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов является депутатом уходящего состава Мосгордумы, а проректор Валерия Касамара — кандидатом в новый состав МГД? Наверное, она не проводит официальных предвыборных встреч в коридорах «Вышки», но открыто поддерживает мэра Сергея Собянина, который в свою очередь высказался против мирных протестов в Москве, при этом поддержав заведение сфабрикованного дела о массовых беспорядках.
Когда я заканчивал учиться на факультете прикладной политологии в ВШЭ, я стал участником межвузовской студенческой ассоциации «Я думаю», ядро которой составляли именно студенты «Вышки». Мы, в частности, издавали общественно-политический интернет-журнал «Игры разума», проводили в здании университета встречи с политиками вроде Гарри Каспарова или Никиты Белых. Насколько я помню, серьезных проблем с руководством ВШЭ у нас тогда не возникало.
Судя по всему, изменения в отношении «Вышки» в политике внутри своих стен, да и вообще в менталитете «Вышки», начали происходить с 2014 года. Тогда наблюдательный совет ВШЭ возглавил тогдашний замглавы АП Вячеслав Володин и, наверное, неспроста. С тех пор, как я понимаю, цена компромисса по некоторой свободе действий для руководства ВШЭ все время увеличивается.
Мне трудно судить, насколько давление администрации на студенческие инициативы — это новое явление, так как я закончил «Вышку» больше 10 лет назад, но к сожалению, очевидно, что слава ВШЭ как самого либерального вуза, в том числе в смысле защиты прав студентов и поощрения студенческих инициатив, померкла. Конечно, руководство «Вышки» не позволяет себе таких заявлений, какие делает, например, ректор РГГУ, который в августе сказал: «Если было допущено грубейшее нарушение [на митингах], то подход руководства будет жестким и вплоть до отчисления». Но боюсь, что все идет именно к этому. Ребята же из DOXA мне очень симпатичны, они большие молодцы — просто открытие этого лета, и пусть у них все будет хорошо!
Я уже говорил это публично, в том числе самой Касамаре, что ей, если она считает себя приличным человеком и приверженцем демократических ценностей, нужно было снять свою кандидатуру с выборов в МГД. Не понимаю, как можно идти на выборы и поддерживать Собянина, когда твой главный конкурент снят и больше месяца находится в заключении, а твоим студентам грозит уголовное преследование именно из-за этих выборов.
Мария Борзунова
Выпускница 2016 года. Корреспондентка телеканала «Дождь»
Говорить, что что-то сейчас вне политики, это значит не дружить с реальностью или намеренно врать. Политика сейчас везде – в музыке, кино, спорте, университетах, да везде. Проректор Вышки идет на выборы – это уже политика, в которую, конечно, втягиваются и студенты. Когда твой однокурсник попадает в СИЗО по политическому и абсурдному делу, понятное дело, что ты не можешь остаться в стороне.
Когда я училась в Вышке, преподаватели никак не влияли на политические взгляды студентов. Никаких стоп-листов по темам и гостям не было, хотя преподаватели у нас были совсем разных взглядов, из «разных лагерей», как принято говорить, но все прекрасно сосуществовали в одном пространстве, преподаватели никогда не навязывали свои взгляды студентам. Многим, наоборот, нравилось, что студенты самостоятельно пытаются разобраться в том, что происходит в стране, следят за новостями. Я помню, что у нас было задание снять небольшой документальный фильм, я тогда снимала про «болотное дело», которое как раз рассматривалось в суде. Когда мы делали газету, я писала репортаж с приговора Михаила Косенко, тоже фигуранта «болотного дела». Никаких вопросов не было. Потом нас объединили с другими факультетами, руководство сменилось (сначала деканом была Анна Качкаева, а с 2014-го им стал председатель совета клуба «Валдай» Андрей Быстрицкий). Тогда начали ходить слухи, что гайки потихоньку будут закручивать, но я как раз выпускалась уже и меня это не особо коснулось.
Давление администрации на студенческие инициативы — это точно новое явление, когда я училась, такого не было. Вышка, как бы это смешно ни звучало сейчас, всегда была очень свободной в этом плане. Еще все шутили про «рассадник либералов», «обитель пятой колонны» и так далее. Видимо, кому-то это надоело.
В Вышке осталось много достойных преподавателей, они высказываются в защиту задержанных студентов. 300 преподавателей попросили Мосгорсуд и СК освободить Егора Жукова. Но все они делают это в частном порядке, как я понимаю, сам университет официально не делал никаких заявлений. Поэтому нет, я не считаю это достаточным. Если сам университет не может активно поддерживать своих учащихся, то пусть хотя бы не мешают студентам, которые пытаются помочь ребятам.
Роман Доброхотов
Выпускник аспирантуры ВШЭ 2007 года. Главный редактор The Insider.
— Я считаю, что университеты никогда в своей истории не были вне политики. Начиная с их появления и заканчивая современностью, университеты всегда были одним из самых политизированных мест гражданского общества. Все помнят студенческую революцию 1968 года, как самое яркое проявление. На самом деле не только тогда, во все эпохи университеты были не только кузницей будущих кадров и местом, где создавалась наука, но еще и таким источником свободомыслия.
Если в университете нет никакой рефлексии по поводу происходящего в стране, по поводу каких-то политических процессов, значит, это плохой и не живой университет. Значит, это уже университет просто на бумаге. Потому что когда много людей собираются вместе, особенно если они начинают заниматься наукой, у них появляется чувство любопытства. Довольно странно было бы, если бы это любопытство не распространялось на политику.
Я учился в МГИМО, а в Высшей школе экономики был в аспирантуре, это был конец нулевых. В тот период уже началось постепенно уничтожение. Но я отлично помню, что все-таки факультет политологии был такой отдушиной, где царили довольно либеральные нравы. И, конечно, как раз символами этих либеральных нравов были как раз Марк Урнов и Валерия Касамара, как самые открытые преподаватели, не скрывавшие своих либеральных взглядов. Они считались такой неформальной частью преподавательского состава, которая была открыта для общения со студентами.
А то, что сейчас происходит с Касамарой, а именно ее выдвижение со стороны мэрии, хорошо символизирует то, чем это все закончилось. Однако это закончилось не в этом году, это закончилось пять лет назад. Когда были выборы в Мосгордуму, и баллотировался Кузьминов, а Касамара была начальницей его штаба. Причем Кузьминов тогда не просто баллотировался, а баллотировался с мерзкими антимигрантскими лозунгами, нисколько не либеральными. Все уже тогда было понятно с Высшей школой экономики. Я думаю, что отчасти это объясняется тем, что «Вышка» все больше становится таким именно государственным вузом. Поскольку она существует не просто на какие-то бюджетные деньги, а в значительной мере — на различные государственные гранты, и связь с чиновниками, наверное, еще более жесткая, чем в других вузах. Я думаю, Кузьминову как-то приходится «отрабатывать» то, что «Вышка» плотно сотрудничает с чиновниками.
Ясно, что конфликт будет только нарастать. Студенты не станут более консервативными никогда, поскольку это студенты. Более того, в целом мы видим, что уровень усталости молодого поколения от нынешней политической системы только растет. Если «Вышка» сама не начнет меняться, то будет нарастать напряжение внутри университета. Причем не только со студентами, но и с либеральной частью преподавателей. Здесь я вижу два пути. Либо менеджмент начнет меняться в какую-то более либеральную сторону, — подразумевая все-таки уход Кузьминова с поста ректора и смену руководства «Вышки», — либо просто «Вышка» прекратит свое существование в прежнем виде. Когда ушла команда «НТВ» после конфликта с Путиным, все говорили, что «НТВ» закрылся, никто не говорил, что «НТВ» поменялось. Просто возник новый телеканал, который так же называется и занимается пропагандой. С «Вышкой» может произойти то же самое. Такая «Вышка» уже не будет иметь ничего общего с наукой и образованием, потому что они не совместимы с цензурой.
Мария Константиниди
Выпускница ВШЭ 2019 года. Ведущая подкаста «Это разве секс?»
Два месяца назад я закончила «Вышку». Когда я поступала, мне казалось, что «Вышка» — это самый свободный университет. Несмотря на все события, которые сейчас внутри него происходят, это все еще самый свободный университет. Нас по крайней мере не сгоняли на митинги, не заставляли ни за кого голосовать. Мне кажется принцип «университет вне политики» не может быть реализован в университете, в котором некоторые преподаватели и ректор участвуют в выборах. Но если вы вне политики, то вне политики все. Очень странно говорить, что университет вне политики, а потом видеть, как Валерия Касамара куда-то избирается.
Мне кажется, что последние два года в «Вышке» стали хуже относиться к политическим действиям студентов. Мне кажется, это началось с акции Навального, когда пару лет назад вышло очень много молодежи. Сейчас мы постепенно пришли к тому, что быть активистом и учиться одновременно довольно тяжело. Почему так произошло, я сказать не могу, но, по-моему, это связано с тем, что некоторые профессора участвуют в тех или иных выборах.
Относительно ситуации с запретом DOXA выступать на «Дне Вышки», Doxa делает хоть какую-то работу, они отражают некоторые мнения студентов и делают те вещи, которые другие, например, The Vyshka боятся делать. И это круто. Я не знаю, почему так происходит. Не дать чувакам рассказать про своего же студента, про Егора, на «Дне Вышки», особенно учитывая, что он учился у Касамары, это какой-то замкнутый круг ада. Я не могу сказать, что было в «Вышке» до моего поступления, но, поскольку я с факультета медиа, можно вспомнить миллион ужасных историй про наш факультет, например, как Сергей Корзун удалял запись с Песковым, когда off-the-record объявили постфактум.
Относительно поддержки задержанных студентов, можно было бы собрать деньги на адвокатов на специальном сайте. Сделать хотя бы новость на сайте факультета. Насколько я знаю, этого не происходит. В какой-то момент все должно прекратиться. Вышка должна запретить своим профессорам и ректорам избираться. Этот шаг логичнее, если вы заявляете себя как «университет вне политики». Но, с другой стороны, я понимаю, что нельзя получать государственное финансирование, и при этом ходить всем университетом на акции в поддержку Любови Соболь. Я это понимаю, и в каком аду сейчас находится часть руководства вуза, осознавая, насколько неэтичными кажутся их действия со стороны студентов, и при этом понимать, что шаг влево, шаг вправо — и университет могут прикрыть, как было с Шанинкой. Наверное, сейчас происходят не лучшие события в жизни университета, но все равно это намного лучше, чем то, что есть в других университетах, например, когда вузы отказывались от студентов, исключая их, грозясь не поставить зачет, или требуя ходить на выборы и голосовать за того, за кого надо.
Алексей Каранюк
Выпускник ВШЭ 2012 года. Создатель сети антикафе Jeffrey’s Coffeeshop
К принципу «университет вне политики» я отношусь положительно, но принцип этот не работает, поскольку студенты и «либеральная» общественность вынуждают вставать на одну сторону вместо того, чтобы занимать нейтральную позицию.
Раньше политики внутри стен особо не было, а если была, то ее пресекали, как в случае с Яшиным, который все время пытался использовать вуз как площадку для своей деятельности. Понятно, что большая часть студентов либерального толка, но политику обсуждали максимум между собой.
Вуз не должен вмешиваться в политическую деятельность студентов и преподавателей, но и деятельность эта должна происходить строго вне стен университета.
Как изменилось не знаю — не слежу.
Я не считаю, что ВШЭ должен поддерживать задержанных студентов. Отдельные преподаватели — окей, но вуз как институт не должен вмешиваться в политику.
Андрей Липа
Выпускник ВШЭ 2011 года. Сооснователь бара «Сосна и липа»
Считаю, что принцип «университет вне политики» — абсолютно правильный, который почему-то перестал работать в ВШЭ, хотя раньше он соблюдался. Я учился в ВШЭ с 2005 по 2010 годы, на это время пришелся второй срок Путина, первый срок Медведева, с которым связывали определенные надежды и экономический кризис 2008-го. На факультете, где я учился, факультете государственного и муниципального управления, все это особенно живо обсуждалось с точки зрения принимавшихся в то время нормативно-правовых актов. Мы совершенно свободно могли выражать свое мнение по поводу проводимой государством политики. Однако я не припоминаю каких-то ярких политических жестов со стороны университета и студентов в то время. Первым таким, на моей памяти, стал круглый стол с Алексеем Навальным в 2011-м, кажется, году. Не знаю, что сейчас происходит внутри стен, но со стороны складывается ощущение, что свободы в выражении своего мнения стало как будто бы меньше, что, как бы это ни было печально, является следствием внутренней политики государства, потому что связь между ВШЭ и государством всегда была довольно тесной.
Скандал с запретом выступать DOXA на «Дне Вышки» — это относительно новое явление, которое вызвано как раз возросшей ролью государства в жизни вуза. На мой взгляд, ВШЭ не делает ровным счетом ничего для студентов, которые были задержаны, что лично для меня довольно неожиданно, учитывая, какая репутация была у «Вышки» в середине нулевых.
Юрий Сапрыкин-мл.
Выпускник ВШЭ 2015 года. Один из создателей «Страдающего Средневековья», редактор издания «Медуза»
Принцип «университет вне политики» для меня всегда действовал в отношении именно «Вышки». «Вышка» — вуз, который никогда ничего не боялся, там самые смелые студенты и преподаватели. Должна ли вышка выступать по любому политическому поводу? Не уверен. Заступаться за студента? Конечно, должна. Особенно в ситуации, когда в Мосгордуму выдвигается проректор. В таком случае вуз участвует в политическом процессе. И это дело не только ректора, а каждого, кто имеет отношение к ВШЭ. Я даю этот комментарий и тоже участвую в политическом процессе, как бывший выпускник. Считаю, что это справедливо и правильно.
Когда я учился на истфаке вышки в 2011–2015 годах, никто не боялся говорить о политике. Когда убили Бориса Немцова, у нас отменили праздник «День историка». Мы спокойно обсуждали ситуацию с Крымом и Украиной во время лекций. Любой политический вопрос мы могли обсудить с преподавателями, на занятиях или в фейсбуке. Про «Вышку» 2019 года ничего говорить не буду, не знаю, как все ощущается в ее стенах. Со стороны кажется, что стали бояться. Можно сказать: «О, ужас, как же так, такой свободный вуз». С другой стороны, можно понять и признать, что ситуация очень сложная. В таком непредсказуемом государстве за проявление любой политической воли очень легко лишиться материальной поддержки. Любое сокращение денег, выделяемых государством, будет иметь очень плохие последствия для вуза.
За давление на студенческие организации со стороны мне хочется критиковать все начальство «Вышки». Однако мы мало знаем. Я хочу, чтобы Валерия Касамара сейчас снялась с выборов. Очевидно, что они полностью провалились, и в этом стыдно участвовать. Отнимут ли после этого у вышки один из корпусов в центре города? Не знаю. Мне кажется, что в поддержке Егора Жукова должны участвовать все. Только так будет какой-то результат. В «Вышке», насколько я знаю, около семи тысяч преподавателей и исследователей. Почему петицию в защиту Жукова подписывают только 350 преподавателей?
Григорий Юдин
Выпускник ВШЭ 2006 года. Доцент факультета социальных наук НИУ ВШЭ.
— Само по себе «университет вне политики» — это пустое высказывание. Все зависит от того, чем мы его наполняем. Университет не должен занимать политическую позицию. При этом внутри него могут сосуществовать люди с разными политическими взглядами, а сам университет вполне может быть дискуссионной площадкой, на которой сталкиваются разные политические позиции, существующие в обществе, и в этих столкновениях находятся новые политические решения. Но сегодня формулой «университет вне политики» пользуются университетские менеджеры, чтобы запретить членам университетского сообщества иметь и защищать собственные воззрения в публичном поле. С этим я, конечно, не могу быть согласен.
В «Вышке», что касается свободы политических взглядов, вплоть до последнего времени не было ограничений. Высшая школа экономики никогда это не контролировала и не ограничивала.
Проблема в другом. Это началось примерно с 2011 года, когда тот самый принцип «университет вне политики» начал применяться для ограничения доступа демократических политиков в университет. Сегодня под этим принципом имеется в виду очень простая вещь: внутри Высшей школы экономики нет места для одних политиков и есть место для других. С этого и начались все проблемы. Когда в университет приходит Владимир Жириновский, и на всех этажах становятся его боевики и мешают людям в университете передвигаться, то это не политика, ведь он вице-спикер Госдумы. А когда в «Вышку» приходит Илья Яшин, то это уже политика, и в университете делать ему нечего. Эта откровенно лицемерная позиция существует с 2011 года, и автором ее является Валерия Касамара. Она отвечала тогда за связи с общественностью, и она запрещала студентам приглашать политика Яшина для дискуссии, заявляя, что «место для политических дискуссий можно найти и вне стен вуза». К Жириновскому и множеству других политиков-лоялистов, которые выступали в ВШЭ, это почему-то не относится.
К чему, в конечном счете, приводит этот принцип, мы увидели в этом году. Беда в том, что когда вы думаете, будто университет вне политики, вы тем самым исходите из того, что границы политики раз и навсегда определены — что когда к вам приходят люди из Государственной думы, это не политика, а когда люди из публичной политики, то это уже политика. Но потом выясняется, что границы политики сами по себе двигаются — именно это произошло с Высшей школы экономики этим летом.
Самое демонстративное нарушение принципа «вне политики», которое мы увидели, состоит в том, что сама Касамара объявила себя «кандидатом от университета», и это подтвердил ректор. Хотя никто ей не давал такого права и никто не спрашивал об этом университетское сообщество. И одновременно она назвала себя членом «команды мэра». Тем самым она заявила, что университет поддерживает конкретную политическую позицию — он поддерживает Московскую мэрию и фактически партию «Единая Россия».
Причем она не просто втянула университет в политическую кампанию, но втянула его в самый центр политического конфликта. Расчет был на то, что выборы в Мосгордуму пройдут так же спокойно, как пять лет назад, и университет будет как бы «вне политики», ведь Мосгордума — это как бы и не политика. Вместо этого кампания в МГД стала масштабным политическим конфликтом, с большими жертвами, с избиениями, с уголовными делами и тюремными сроками, в том числе и для студентов. Высшая школа экономики оказалась втянута в эту игру на одной из сторон конфликта. Допускать этого было нельзя, это крупная ошибка со стороны руководства университета.
К сожалению, если сейчас мы получим в Мосгордуме «депутата от ВШЭ», то при эскалации политического конфликта это может привести к очень плохим последствиям для университета. Логично ожидать, что по мере возрастания давления на правительство оно будет объявлять «политикой» то, что ранее политикой не считалось — а университету придется покорно это проглатывать. Так уже случилось, когда полицейские органы вломились в стены университета, чтобы конфисковать учебные работы Егора Жукова и предъявить ему на этом основании уголовные обвинения — а администрация университета даже не смогла найти в себе сил выразить по этому поводу протест. У нее связаны руки, ведь она находится в политическом противостоянии на стороне тех, кто считает Жукова своим политическим врагом. А что, если на следующем шаге «политикой» объявят что-нибудь ещё? В результате мы рискуем потерять и политический нейтралитет университета, и его автономию.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.