in

Все всех знают и все боятся. Авторская рассылка «МБХ медиа»

Лора Суслова. Фото из личного архива

Привет, это Лора Суслова, корреспондент «МБХ медиа». Обычно в авторской рассылке мы пишем о текстах, которые вышли на этой неделе. Я решила написать о тексте, который не вышел.

Я разбиралась в истории маленького городка подо Ржевом, жители которого из-за коронавируса остались совсем без медицинской помощи. Неофициально все мои собеседники по телефону и в переписке подтверждали, что единственная городская больница оказалась в карантине из-за заболевшего сотрудника. Мама моего коллеги, от которого я и узнала об этой ситуации, не могла получить жизненно необходимую ей медицинскую помощь даже за деньги.

Официальные же лица мне твердили: «Больница работает, обращайтесь». Проблема маленьких городов — все всех знают, поэтому боятся что-то говорить неанонимно. Даже те люди, которым действительно была необходима помощь в больнице, опасались подставить врачей, с которыми им еще как-то лечиться и договариваться. Видите, я даже не пишу название города, о котором шла речь, чтобы врачи, медсестры и пациенты не оказались под ударом.

Я оказалась с готовым текстом на руках и нулевой возможностью хоть как-то доказать, что мой текст не фейк.

Это не первый текст, который я написала, а он не вышел. Но первый текст, который я решила не публиковать, чтобы случайно не подставить редакцию под действие карательного законодательства о коронавирусных фейках. В то утро, когда должна была выйти моя заметка, к «Омбудсмену полиции» Владимиру Воронцову пришли с обыском из-за опубликованного им в своем паблике чужого сообщения о коронавирусе среди курсантов военного вуза в Санкт-Петербурге. Понятно, что я не Воронцов, да и дело о фейке в этом случае было только поводом для обыска с привлечением спецназа и группы «Гром», «Омбудсмена» надо было припугнуть. Но именно после этого обыска я поняла, что не буду публиковать свою историю.

Мой коллега Антон Воронов уже писал о делах, заведенных по обвинению в распространении ложных сообщений о коронавирусе. Под пристальное внимание Генпрокуратуры и Следственного комитета попадают и СМИ, и обычные люди, просто разместившие у себя в соцсетях информацию о том, как в больницах их друзья подцепили злосчастный вирус. Глава Минздрава лично пожаловался в полицию на организацию «Альянс врачей», когда они начали публиковать видео о недостатке средств защиты у медиков, которым они сейчас нужны как никому другому.

Как журналист я понимаю и принимаю свою ответственность за размещение ложной информации и даже информации, которую я считаю правдивой, но не могу доказать. Как частное лицо я в растерянности — если я у себя на странице напишу реальную историю, которая высветит действительно существующий изъян в действиях власти и здравоохранения, ко мне тоже придут с обыском или предупреждением о недопустимости публикации фейков? А если бы я была врачом и кричала в соцсетях, как необходима сейчас помощь (а она необходима)? Судя по всему, ведомства совершенно не интересует, насколько правдива информация, чтобы вручить предупреждение о недопустимости фейков, даже не нужна проверка на достоверность.

И вот стою я перед вами, простая русская журналистка, Роскомнадзором запуганная, законом о фейках зашуганная, центром Э на видео в моменты работы на митингах запечатленная, и спрашиваю себя: в какой момент я окончательно пойму, что не могу честно делать свою работу, а значит, и не могу больше работать вовсе?

Единственный ответ, который мне приходит в голову, — это произойдет, когда я окончательно поддамся страху.

Это текст авторской рассылки «МБХ медиа». Каждую субботу сотрудник редакции пишет вам письмо, в котором рассказывает о том, что его взволновало, удивило, расстроило, обрадовало или показалось важным. Подписаться на нее вы можете по ссылке

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.