В воскресенье, когда в разных городах страны люди выходили на марш Немцова, на НТВ в программе «Новые русские сенсации» показывали фильм о каких-то разборках вокруг его наследства, ссорах бывших жен, предъявляли «последнюю тайную любовницу», изобретали, в общем, грязь и радостно в ней плескались. Ну, казалось бы, — вы ж убили его уже, успокойтесь, чего вам еще, дайте просто помянуть. Но нет, суетятся, и мертвого рвутся замазать, отдают обслуге команду «фас». Обслуга бежит тявкать.
Днем раньше в Исаакиевском соборе в Петербурге на концерте в честь Дня защитника отечества (где и отметить день рождения Красной армии, как не в храме?) академический хор исполнял на бис песню про ядерную войну с такими вот словами:
На подводной лодочке с атомным моторчиком
Да с десятком бомбочек под сотню мегатонн
Пересек Атлантику и зову наводчика:
«Наводи, говорю, — Петров, на город Вашингтон!»
Тру-ля-ля, тру-ля-ля,
Все могу за три рубля!
Здравствуй, новая земля
Неприятеля!
Сладко дремлют в Норфолке огоньки по берегу,
Спят усталые игрушки, негры тихо спят,
Ты прости, Америка, хорошая Америка,
Но пять сотен лет назад тебя открыли зря.
Ну и так далее, можно хоть целиком цитировать, стихи не вовсе бесталанные.
А днем позже в своей авторской программе на телеканале «Царьград» протоиерей Андрей Ткачев, кстати, довольно известный миссионер, советовал женщинам не раздеваться на медицинском осмотре перед мужчинами-врачами. Лучше, как говорится, смерть, чем позор: «Наши все — враспонашку! Перед всеми — на здоровье! Раздеваются везде! И в докторской, и на пляже, и на танцульках — все голые ходят. И болеют, и сдыхают, как псы, под забором, бессмысленно прожившие, бессмысленно умершие».
Это все, конечно, разные истории. Про профессиональных разоблачителей «пятой колонны» с НТВ и сказать особо нечего. Не то чтобы и удивили как-то особенно. «Все могу за три рубля» — это как раз про них. Песенка про спящих негров по-своему даже остроумная, пошла бы во дворе под гитару, но очень уж безумно выглядит контекст — и праздник, претендующий на роль главного государственного, и место, где решили ее исполнить, и обстоятельства, в которых находится страна, и фон — неумолкающие рассуждения о наших новейших ракетах, которые до считанные секунды долетят до Вашингтона. Рассуждения такие тоже ведь теперь исполняются хором, а солист в этом хоре — очень и очень влиятельный мужчина.
А священнику — рискую, конечно, оскорбить чувства верующих, но что делать, правда дороже, — похоже, нужно наше сострадание и помощь квалифицированных специалистов-медиков. Можно, наверное, врачей-мужчин подобрать, чтобы не стеснять протоиерея.
Все истории про разное, и все — про одно. Про вопиющее бесстыдство. Любые слова, разумеется, могут быть сказаны, и любые мысли озвучены. Это главная свобода из тех, что у человека есть, без нее все прочие — пустота. Но в обществе, не вовсе сгнившем, и на говорящем есть какая-никакая ответственность. Должно оставаться, как минимум, чувство уместности для сказанного. И уж точно в обществе, не вовсе сгнившем, речи вроде цитированных выше должны превращать говорящего в заведомого маргинала.
А у нас тут вышло что вышло. Бились за приличия, славили традиционные ценности, костерили разложившийся Запад, законодательно защищали чувства особо ранимых категорий граждан. И вырастили в итоге — в чем, кстати, ничего особо удивительного нет, — вот это стадо бесстыжих и вопящих, разучившихся думать об уместности сказанного, да и вообще, кажется, разучившихся думать. Бесстыдство выросло именно вопиющее — оно ведь само про себя вопит из каждого утюга не без гордости: «А вот такую еще глупость могу сморозить! А вот такую еще мерзость собираюсь выдать! А что вы мне сделаете, я пасть раскрываю в полном соответствии с генеральной линией!». Оно ведь на то и бесстыдство, чтобы не знать стеснения.
И некуда деться от него, потому что оно повсюду. Оно тут царствует, его нельзя не заметить — в какой бункер спрячешься, под каким куполом укроешься, если даже под куполом святого Исаакия поют песни о сожжении сонных негров? Каждый день очередной мерзавец или дурак, хотя чаще, — человек, счастливо сочетающий оба эти качества, встает на табуреточку, чтобы исполнить очередной номер, и даже смеяться над ними устаешь, потому что предельная концентрация бесстыдства в воздухе отечества давно превышена, и дышать становится тяжело.
Плоды пропаганды: приобретенные рефлексы Леонида Якубовича
Скандалы не стихи, они растут из любого...
Потому что они лезут к взрослым и калечат детей, заставляя детей ходить строем и учить идиотские речевки. А услышав о себе правду, встают в позу обиженного, а потом, постояв недолго, бегут в прокуратуру или следственный комитет с доносом на «экстремиста», «оскорбившего чувства». И снова нескончаемым потоком — от государственных мужей и от частных лиц, все равно, о чем — о внешней политике, о кино, о книгах, об истории, о современности, — вся эта бесконечная, ядовитая, раздражающая нервы муть. Давеча вон, к примеру, сенатор Саблин в очередной раз разоблачил врагов отечества, клевещущих на наших великих предков: «Антироссийские настроения сильны, например, нам пытаются доказать, что императрица Екатерина Великая — это немка».
А деться-то некуда. Приходится замечать, думать, реагировать, отравлять свой мозг. И главное — тратить свое время. А время-то уже не вернется.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.