«Покаяние» Романа Протасевича. Чечня идет к нам через белорусские леса

Белорусы, избитые, стоят на коленях и произносят на ментовскую видеокамеру свои извинения уже несколько месяцев. Массово это началось осенью, когда силовики приступили к планомерному, с нарастающей жестокостью, подавлению протестов.

Уровень режиссуры таких «покаяний» меняется в зависимости от ситуации. Во время последних осенних акций видео с пленными минчанами снимали буквально на коленке, в автобусах ОМОНа и милицейской спецслужбы ГУБОПиК. Люди, подчиняясь крикам разъяренных бойцов Лукашенко, прославляли «силовые структуры», называя их «крутыми мужиками, которые знают, как выбить дурь из головы». 

Когда я сидел в ноябре свои пятнадцать суток ареста в изоляторе на Окрестина, мой сокамерник рассказывал, как он извинялся. Парня задержали за то, что он плюнул в сотрудника белорусского пропагандистского телеканала. Оперативники ГУБОПиК в своей машине максимально жестко стянули пленнику руки браслетами наручников, били и пытали электрошокерами. Когда приехали в отделение милиции, он извинился, «раскаялся в содеянном». Потом уехал под арест в изолятор на Окрестина. Даже спустя многие сутки у него на коже оставались черные точки от электродов и следы от наручников на запястьях – я это видел.

С Романом Протасевичем уровень совершенно иной. Разумеется, там имел место комплексный подход. Физические пытки наверняка сочетались с шантажом. А инструмент для шантажа есть: в СИЗО КГБ держат девушку Протасевича, россиянку Софью Сапегу. Еще один инструмент: угроза экстрадиции в самопровозглашенные «народные республики» Донбасса, в их подвалы. Это из-за того, что Протасевич якобы воевал на Донбассе в рядах украинского батальона «Азов». Угроза экстрадиции на практике вряд ли реализуема даже в Беларуси: страна не может выдать своего гражданина в непризнанное никем квазигосударственное образование. Подчеркнем слова «вряд ли», потому что в случае с господином Лукашенко на сто процентов уже ничего нельзя исключать. Но Протасевич, запуганный, дезориентированный, отрезанный от любых источников информации в каменных мешках внутренней тюрьмы КГБ, может и такую угрозу воспринимать как вполне реальную.

Важно понимать, что обвинения Протасевича в участии в боевых действиях абсолютно ложные. Бывший подполковник белорусской милиции Александр Азаров заявил, что, по его данным, еще в августе 2015 года Романа Протасевича вызывали в КГБ – беседовать на тему его пребывания на Донбассе. По словам Азарова, Протасевич дал объяснения: он работал на Донбассе как журналист, в боевых действиях участия не принимал. КГБ это вполне удовлетворило, его отпустили. Если учесть, что лукашенковские спецслужбы всегда жестко преследовали белорусов, принимавших участие в боях на Донбассе, можно не сомневаться: будь Протасевич реальным бойцом «Азова», он сел бы еще в 2015 году. 

Конечно, к Роману применялись и хорошо отлаженные чекистами схемы психологической разводки. Старая, базовая методика: посеять в запуганном человеке негативные эмоции к его товарищам, к его окружению, внушить, что его обманывают и используют. Если у человека и раньше были какие-то накопленные обиды, конфликты – их подогреют, расшевелят. Но психологические схемы в случае с Протасевичем не сработали бы без основного спецслужбистского стержня: физического давления, пыток. Боль и животный ужас должны быть фоном повседневного существования узника.

Можно спорить о том, из-за чего на руках Протасевича раны: от наручников (могут оставлять глубокие следы, если человека подвешивают на них), или от жесткой веревки, или от широко применяемых белорусскими силовиками пластиковых стяжек. Но насколько важна эта деталь?

Считается, что лукашенковская Беларусь по части выбиваемых «покаяний» перенимает опыт кадыровской Чечни. Если это так, то к чеченскому опыту белорусские силовики начали присматриваться задолго до протестов 2020 года. Еще в 2018-м молодого минчанина задержали за то, что он «оскорбил» так называемый «памятник минскому городовому» – хлопнул по щеке бронзовую статую, расположенную возле здания МВД. «Я искренне раскаиваюсь за то, что причинил вред этому памятнику… У этого памятника своя история, и я мог своим поступком как-то ее загрязнить» – говорил парень на видеозаписи, размещенной на официальном канале МВД Беларуси в YouTube. Молодой человек не выглядел сильно испуганным: для того, чтобы добиться от него извинений, наверное, достаточно было пригрозить парой лет тюрьмы и дать подзатыльник. Вряд ли кто-то в спокойном, сонном 2018 году мог представить, в какой зловещий конвейер превратится потом практика «покаяний».

Сейчас много говорят про «белорусизацию России». Сталкиваясь с нарастающим авторитарным давлением у нас дома, мы все чаще повторяем: «ого, как в Беларуси». И ведь появившиеся в этом году «извинения» задержанных участников зимних российских протестов – это действительно похоже на Беларусь. В следственных кабинетах на камеру «извинялся» задержанный тиктокер Константин Лакеев, осмелившийся «напасть» на машину со спецномерами АМР. Схваченная силовиками девушка, Ольга Бендас, говорила: «под влиянием всеобщих агрессивных настроений приняла участие в драке против сотрудников полиции, о чем я сожалению, и, безусловно, прошу прощения». На видео, опубликованном Следственным комитетом «раскаивается и извиняется» петербуржец Николай Девятый. «Я просто хочу перед сотрудниками полиции извиниться за доставленные неудобства своим, так сказать, нахождением на этом месте» – заявил  задержанный во время акции в Краснодаре Виталий Бердников.

Вряд ли этих людей пытали так, как пытают сейчас белорусов. Опять же, в таких случаях часто достаточно угроз большими тюремными сроками, и адскими условиями содержания в СИЗО. Но также вряд ли кто-то будет сомневаться в том, что российские силовики в точности начнут воспроизводить белорусский опыт в случае наступления в нашей стране полномасштабного кризиса, угрожающего существованию режима.

И если белорусские милиционеры и чекисты в своих изуверских практиках были вдохновлены именно Чечней, то такая Чечня  приходит к нам, в Россию причудливой дорогой, через белорусские леса.