Присоединение Крыма и гибель в небе над Донбассом малайзийского «Боинга» – два эти события являются для России важнейшими за последние годы. Они во многом продолжают определять жизнь страны, ее граждан и сейчас. Экономические санкции и погружение в новую холодную войну стали нашей реальностью именно после Крыма и «Боинга».
Если про «крымскую операцию» главные книги еще наверняка будут написаны, то книга, детально разбирающая трагедию рейса МН17, уже готовится к печати. Ее автор – авиаэксперт Вадим Лукашевич, посвятивший несколько лет изучению обстоятельств гибели «Боинга».
Важно понимать, что фундаментальное двухтомное расследование сделано не «военкором», не «военным аналитиком» (большая часть которых – безнадежные гуманитарии), а глубоко погруженным в тему технарем.
Лукашевич был конструктором в ОКБ Сухого, специализировался на силовых конструкциях самолетов, принимал участие в создании палубного истребителя Су-33 и перехватчика Су-35, разрабатывал систему взрывозащиты многоцелевого самолета Су-47 и ударного самолета Су-34. В своей книге автор стремится доступным языком рассказать о множестве технических аспектов расследования, без понимания которых невозможно ни понять причины случившегося, ни установить виновных.
История расследования трагедии «Боинга» – это не только история установления цепочки военных событий. Это еще и история лжи. Российские власти, не желавшие признавать свою ответственность за уничтожение лайнера, производили ложь многими килограммами. Кремль стремился переложить вину за трагедию на Украину. Придумывались истории про украинский штурмовик Су-25, якобы атаковавший «Боинг». Независимые специалисты высмеяли это вранье: Су-25, предназначенный для ударов по наземным целям, физически не может подняться на высоту эшелона «Боинга» и атаковать его. Тогда в Москве начали клеить коллажи уже с украинским истребителем МиГ-29, который может подняться на высоту «Боинга». Причем клеили едва ли не в прямом смысле – Михаил Леонтьев в эфире Первого канала показывал спутниковые снимки с нанесенными на них силуэтами истребителя и «Боинга». Когда результаты многочисленных экспертиз показали, что лайнер был сбит наземным комплексом ПВО «Бук», пропаганда начала лепить новые легенды – про то, что «Бук» был украинским. Все эти «версии» вдалбливались в головы россиянам при помощи федеральных телеканалов и газет с многотысячными тиражами. Распутывание этих массивных клубков вранья, разоблачение дезинформационных схем занимает отдельное место в книге Лукашевича.
Двухтомник «Трагедия MH17» – еще и важное свидетельство эпохи. Ведь события донбасского конфликта все больше отдаляются от нас. Во взрослую жизнь вступают люди, которые были детьми в годы той тотальной телевизионной лжи и истеричной пропаганды. На вопрос о вине нашей страны перед жертвами войны многие сейчас лишь недоуменно пожмут плечами. Одна из самых позорных в истории России войн уходит в зону равнодушного забвения. Книга Лукашевича важна в том числе и поэтому. Она не дает тьме забвения сомкнуться над 2014 годом. Она не позволяет нам забыть о нашей вине. Она – одна из свечей памяти. И крайне важно, что главная книга об этом погибшем самолете написана именно русским человеком.
Сбор средств на издание двухтомника в виде предзаказа осуществляется на краудфандинговой платформе до 27 декабря, Двухтомник будет издан в России в феврале-марте следующего года.
«МБХ медиа» с разрешения автора книги публикует в сокращенном виде главу, в которой разоблачается одна из главных лживых «версий», согласно которой «Боинг» якобы сбил украинский военный летчик Владислав Волошин. С полным текстом главы можно ознакомиться по ссылке PDF.
Анатомия обмана. Версия «Боинг сбил украинский летчик капитан Волошин»
«…Но притворитесь! Этот взгляд
Все может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!»
Александр Пушкин
Следующей эпической ложью российской пропаганды стала история об уничтожении «по ошибке» рейса МН17 украинским штурмовиком Су-25, который якобы пилотировал капитан Волошин. Основой этой версии стал рассказ украинского дезертира-перебежчика Евгения Агапова, который, покинув свою воинскую часть, с военного аэродрома на востоке Украины прибежал прямиком в московскую редакцию газеты «Комсомольская правда», где и поведал о военном летчике капитане Волошине, который, по словам беглеца, и сбил гражданский «Боинг-777», «оказавшийся не в то время не в том месте».
Эта история интересна тем, что для придания ей правдоподобности российская власть, помимо основных СМИ, впервые задействовала официальные государственные структуры в лице Следственного комитета (СК) Российской Федерации, который своей репутацией должен был добавить весомости словам перебежчика. После «Комсомольской правды» и широкой пиар-кампании в средствах массовой информации СК РФ «тщательно проверил» показания Агапова и приобщил их к открытому уголовному делу, тем самым придав версии «капитан Волошин» официальный статус. Соответственно когда через год Министерство обороны России признало (об этом речь еще впереди), что никакого военного самолета рядом с малазийским «Боингом-777» в момент его гибели не было, эта история с перебежчиком нанесла серьезнейший репутационный ущерб Следственному комитету, поставив под обоснованное сомнение его способность проводить объективные расследования.
Для непосвященного наблюдателя эта история началась 22 декабря 2014 года сюжетом кабельного телеканала «Комсомольской правды», в котором очевидец-перебежчик, тогда еще с заретушированной головой и измененным голосом, сидя спиной к зрителю, рассказал о том, что малазийский «Боинг-777» был сбит украинским штурмовиком Су-25, который пилотировал летчик капитан Волошин. Версия с «капитаном Волошином» тут же была растиражирована всеми российскими СМИ.
Но не будем забывать, что все версии, озвучиваемые российскими средствами массовой информации, начиная с вечера 17 июля 2014 года, являются не новостями как таковыми, а пропагандистскими залпами скоординированной информационной войны, смысл которой – любым способом закрепить в массовом сознании вину за гибель рейса МН17 за Украиной (главная цель), создать «дымовую завесу» или «информационный шум», уводящие в сторону от попыток выяснения истины, или просто отвлечь внимание (сопутствующая задача). Именно поэтому практически все крупные информационные вбросы по теме МН17, проводимые нашими СМИ, всегда приурочены к важным событиям в ходе расследования обстоятельств трагедии или к другим знаковым международным событиям. Никакого сомнения, что брифинг наших военных 21 июля 2014 года был ответом на прямые обвинения украинской стороны в передаче Россией сепаратистам Донбасса ракетной установки ЗРК «Бук», т.е. в соучастии России в уничтожении малазийского «Боинга-777». Также очевидно, что запущенная в оборот «Российским союзом инженеров» фальшивка с «сенсационным спутниковым снимком атаки Боинга» связана с пропагандистской подготовкой визита российского президента Владимира Путина в Австралию, где, как было известно заранее, его ожидал более чем прохладный прием. Далее мы увидим, что совпадения времени появления наших «версий» с важными событиями в ходе расследования трагедии рейса МН17 носят закономерный характер. Не стала исключением и «утка» с «капитаном Волошиным», вот только приурочена она была к событию, о котором до сих пор мало кто знает.
«Капитан Волошин» стал массированным ответом на заключение голландской экспертизы по анализу снимков пуска зенитной ракеты комплекса «Бук», сделанных в пригороде украинского Тореза (с территории, контролировавшейся сепаратистами) через несколько минут после пуска и запечатлевший столб дыма, образованный полетом ракеты. Эксперты, представляющие самые авторитетные европейские организации по дешифровке космических снимков и изучению Земли из космоса – старейший и крупнейший в Голландии технологический университет Делфа (TU Delft) и Нидерландское отделение Европейского космического агентства (ESA) по наблюдению Земли из космоса (NEO) – изучили снимки пуска зенитной ракеты и на основе имеющейся в их распоряжении базы спутниковых снимков этого района за много лет подряд осуществили их геопривязку, впервые точно определив точку пуска ракеты. Кроме того, они показали изменение ее состояния во времени (с 18 июля 2010 года до 21 июля 2014 года), свидетельствующее о целенаправленных попытках сокрытия следов пуска путем перепахивания верхнего слоя почвы.
Добавим, что позже подлинность снимков со следом (белым столбом дыма) от пуска зенитной ракеты была подтверждена Институтом криминалистики Нидерландов, который изучил фотографии и не нашел никаких признаков подделки, и Институтом метеорологии Нидерландов, который после изучения снимков пришел к выводу, что на них запечатлено не атмосферное облако и не инверсионный след самолета. Помимо этого, голландское информационное агентство RTL Nieuws обратилось к ряду криминалистов с просьбой проверить подлинность фотографии со следом от ракеты: к специалистам компании Fox-IT, которая занимается расследованием киберпреступлений, и к Эдуарду де Каму из Голландского института цифровой фотографии (NIDF). Все они были единого мнения: на фотографии с дымом от запущенной ракеты «нет следов обработки, фальсификации или подделки».
Отчет TU Delft/NEO был опубликован в Голландии в тот же самый день, что и версия «капитан Волошин» в российских СМИ – 22 декабря 2014 года. И, как мы узнаем далее, это не единственное совпадение дат. Но дело здесь не только датах.
Мы не знаем, кто является истинным «дирижером» российских СМИ в теме гибели рейса МН17. Но не будет ошибкой утверждать, что в рождении (точнее, в формировании) версии «капитан Волошин» не обошлось без участия российских спецслужб, на что указывает ряд обстоятельств.
Дело в том, что история появления снимков пуска зенитной ракеты, сделанных в пригороде г. Торез 17 июля 2014 года, их последующая судьба и путь до Голландии сама по себе может служить сценарием для захватывающей «шпионской истории».
…17 июля 2014 года Павел Алейников, один из жителей дома №2 третьего микрорайона города Торез Донецкой области, примерно в 16:20 по местному времени услышал взрыв и выглянул в окно. Его взору на горизонте предстал уходящий в небо столб белого дыма, уже немного размытый ветром. Будучи заядлым фотографом-любителем, он всегда держал под рукой фотоаппарат, которым тут же сделал несколько снимков. Вот как впоследствии сам Павел рассказал об этом российскому журналисту Сергею Пархоменко:
«Днем, будучи в собственной квартире в доме на окраине Тореза, услышал грохот, гораздо более сильный, чем уже привычные звуки работающей артиллерии, минометных разрывов или залпов «Град». Подбежал к окну и увидел, что ветер медленно размазывает дымный след над горизонтом. Фотокамера лежала на подоконнике. Схватил ее и бросился по лестнице на крышу, чтобы снять оттуда. Щелкнул в первый раз. Увидел, что прямо поперек кадра тянутся электрические провода. Выкрутил зум на максимум и снял второй раз. Потом повернулся и увидел с другой стороны, на севере (то есть как раз в направлении Грабова) столб густого черно-синего дыма. Решил, что ракета попала в какую-нибудь бензоколонку или цистерну с мазутом. Полез на другую сторону крыши, чтобы снять оттуда, где не мешают провода и антенны. Минуты три перелезал, потом сделал третий снимок. О том, что на третьем снимке дым от только что упавшего самолета, не догадывался: никакого самолета не видел. Поэтому и не стал снимать дальше: если бы знал, что за событие попало в кадр, снимал бы, конечно, еще. Но о том, что именно случилось, узнал только через пару часов. Тогда же и отправил кадры приятелю, а тот [в 19:23258)] выложил в твиттер».
Добавим, что «приятель» со своеобразным ником (который мы на иллюстрации-скриншоте деликатно подретушировали) выложил второй снимок, предварительно обработав его в графическом редакторе для повышения яркости, контрастности и насыщенности, выделив характерный дымовой столб. <…>
Эти же снимки после обработки с целью выявления малоконтрастных и малозаметных деталей, включая дефекты изображения:
Таким образом, после обработки первых двух снимков белый вертикальный дымовой столб проявляется более отчетливо и становится видно, что ветер его сносит, не сильно размывая, вправо от места на земной поверхности, где виден стелющийся у поверхности черный дым. Если предположить, что это горит трава на поле, подожженная факелом стартовавшей ракеты, то черный дым в левой части второго снимка указывает на точку пуска ракеты, т.е. расположение пусковой установки.
Сам фотограф, уже как очевидец, о характере столба дыма, образовавшегося от пуска зенитной ракеты, впоследствии рассказал журналисту Сергею Пархоменко так: «…столб дыма довольно быстро сгибало в дугу и сносило ветром вправо. Одновременно левее его поднималась и постепенно «размазывалась» по горизонту большая туча черного дыма».
После публикации снимка в твиттере у Павла Алейникова возникли проблемы – его достаточно быстро «вычислили». Дело в том, что, несмотря на существенное загрубление снимка перед публикацией и очистку служебной информации (мета-данных) файла, содержащих данные о конкретном фотоаппарате, его настройках, экспозиции и времени съемки, по характерным особенностям снимка было ясно, что съемка производилась дорогой высококлассной фотокамерой. Более того, в маленьком шахтерском городке, каким является Торез, такая камера была одна и только у Алейникова. И так как он и до этого выкладывал снимки этой камерой в свой блог в интернете, то это было общеизвестно. Таким образом, его идентификация была вопросом времени. К концу июля была более-менее точно вычислена точка съемки (дом фотографа), определена марка его фотокамеры и по аналогичным фотографиям (с его копирайтом), ранее опубликованным в интернете – с большой долей вероятности и его личность. Стало понятно, что оставаться в Торезе ему было небезопасно. Поэтому Алейников, переправив цифровые исходники фотографий в формате NEF со всей сопутствующей служебной информацией в МВД Украины, начал скрываться. Чем интенсивнее его искали, тем упорнее российские СМИ твердили, что «свидетелей пуска ракеты нет, никто ничего не видел».
Сначала Алейников инкогнито перебрался из Тореза в другой небольшой город, тоже находившийся под контролем сепаратистов. Это сняло остроту ситуации (на старом месте жительства был пущен слух, что Павел вместе с семьей переехал в Киев), но не могло гарантировать безопасность на будущее. Поэтому через несколько месяцев фотограф вместе с семьей переехал в такой же небольшой городок Лисичанск, но уже по другую линию фронта, на территорию, контролируемую Украиной.
Примерно в августе 2014 года с Алейниковым встретились представители следственной группы из Украины, Голландии и Австралии. Павел дал подробные показания об обстоятельствах съемки (месте, времени, характере, удаленности до сфотографированных объектов, предполагаемой точке, откуда поднимался дымный след и т.д.), передал международным следователям исходные фотографии и фотокамеру Nikon D7000, получив взамен другую – Nikon D610263).
Снимки Павла Алейникова ценны тем, что по ним можно достаточно точно определить местоположение уходящего в небо белого дымного следа, оставленного зенитной ракетой, при этом его основание указывает на расположение пусковой установки, т.е. совпадает с местом пуска ракеты. На первых двух снимках, помимо столба дыма, видно много характерных деталей рельефа (холмы, курганы, ложбины, отдельные деревья и т.д.) и рукотворных объектов на земной поверхности (дома, растительность, вышки, столбы, поля), которые позволяют привязать точку съемки к местности (выполнить геопривязку) и определить направление (линию визирования) на искомый объект (дымный столб) на спутниковых снимках (на карте). Фактическое место пуска будет располагаться на линии визирования или где-то рядом.
Вот как об этом рассказал Сергей Пархоменко в эфире радиостанции «Эхо Москвы» 13 марта 2015 года 264): «…И дальше, если двигаться по этой оси [линии визирования], мы попадаем на поле, на котором и сегодня совершенно отчетливо видны следы движения тяжелой техники, ну прямо это там видно, следы от колес и большой кусок обгорелой земли. Когда происходит запуск ракеты, то растительность, которая вокруг этой пусковой установки, она, конечно, загорается и сгорает. Получается такая черная обугленная клякса. Так вот, в спутниковых съемках все это есть. Есть этот кадр, причем, опять же, хронологически можно это разглядывать, можно видеть, что этой кляксы и этих следов не было незадолго до 17 июля 2014 года, эти следы и кляксы появляются сразу после 17 июля 2014 года. И потом постепенно они исчезают, потому что это поле запахали. Видно, что следы эти уничтожены, спустя буквально еще примерно месяц уже этих следов нет. Но зато на дороге рядом с этим полем появляется блокпост, его видно.
Вся эта информация известна не мне одному, начиная с того, что этот человек [Павел Алейников] снимал, снимал отсюда, снимал туда, видел этот след, и вот есть это поле, и с этого поля произошел запуск. Вся эта информация известна не мне одному, с этим человеком встречались голландские и австралийские следователи. Эти следователи взяли у него подробные показания, и эти следователи выкупили у него его фотокамеру, которой он снимал. Потому что всякая фотокамера, она индивидуальна, любой криминалист вам это скажет, она дает совершенно уникальные особенности изображения. Ну вот, собственно, матрица, которая является основным элементом цифровой фото камеры, она имеет свои обычно мелкие дефекты, и вот по этим мелким дефектам можно сказать: это снималось вот этой камерой. Все это собрано и все это есть у голландских следователей».
Посмотрим, как Сергей Пахоменко выполнил геолокацию (геопривязку) двух первых снимков Павла Алейникова с определением линии визирования и что он имеет в виду под полем с «большим куском обгорелой земли», с которого, по его мнению, и был произведен запуск зенитной ракеты, уничтожившей малазийский «Боинг-777». Правильно выполнив указанные процедуры геолокации двух первых снимков Алейникова, далее Сергей Пархоменко ошибается. Следуя вдоль линии визирования и подыскивая рядом с ней «подходящее» место со следами пуска зенитной ракеты, Пархоменко обращает внимание на большое черное пятно обгорелой (?) земли, видимое на космическом снимке от 1 августа 2014 года. На основании того, что на фотографиях этого же поля из архива спутниковых снимков Google Earth до 17.07.2014 черного пятна нет, а на следующем доступном снимке 01.08.2014 оно уже есть, делается вывод о том, что пятно является следствием произведенного ракетного пуска, а значит – искомым местом расположения самоходной пусковой установки ЗРК «Бук» в момент уничтожения «Боинга-777». Но проблема в том, что следующим после трагедии 17 июля является не снимок от 1 августа, а более ранние снимки от 21, 23 и 26 июля, на которых этого черного пятна еще нет. А это значит, что пятно появилось позже 26 июля и не имеет никакого отношения к пуску зенитной ракеты, поразившей малазийский авиалайнер…
Но если просматривать окрестности более внимательно, то изменения на соседнем поле окажутся гораздо интереснее: это внезапно запаханный угол пшеничного поля, который отсутствует на снимке 16 июля 2014 года, за день до гибели рейса МН17, но виден уже на следующем доступном после трагедии снимке 21 июля. При обстоятельном рассмотрении спутниковых снимков в хронологической последовательности на этом поле выясняется ряд показательных изменений:
– во-первых, угол, появляющийся на всех снимках начиная с 21 июля, представляет собой не скошенный, а перепаханный участок земли; при механизированной уборке зерновых за комбайном на поле остаются полоски более внимательно, то изменения на соседнем поле окажутся гораздо интереснее: соломы, которых нет внутри перепаханного треугольника;
– во-вторых, на всех снимках отчетливо видно, что вспаханный треугольник отделен от всего поля бороздой или земляным валом – это может быть только защитным сооружением, препятствовавшим начавшемуся в углу поля пожару распространиться на остальную площадь поля. Это подтверждается тем, что на всех последующих снимках, вплоть до новой вспашки всего поля весной 2015 года, эта разграничительная борозда всегда отчетливо видна. В противоположность этому черное пятно на соседнем поле такой четкой границы не имеет и сливается с остальной площадью уже к середине сентября, после уборки урожая и окончания сельскохозяйственных работ.
Таким образом, поле с перепаханным треугольником является самым вероятным местом пуска зенитной ракеты, факел которой поджег зреющие зерновые во время пуска. И именно на этом перепаханном участке поля сразу после 17 июля, т.е. дня гибели рейса МН17, в самом деле была выжженная земля – это зафиксировано репортерами британского издания The Telegraph, которым удалось посетить это место через некоторое время после 17 июля. Они сняли репортаж о своем посещении этого места, который, основываясь на характерных объектах местности, позволяет безошибочно привязать выгоревшую землю к месту последующей вспашки. Фактически вспашка была произведена сразу после их отъезда – их репортаж был опубликован по возвращении в Лондон 22 июля, но к тому времени это место уже минимум за сутки было перепахано для сокрытия всех следов.
<…>
Но вернемся к интервью Сергея Пархоменко радиостанции «Эхо Москвы» 13 марта 2015 года – оно дано позже описываемых событий, но вскрывает подоплеку появления версии «капитан Волошин» в декабре 2014 года: «Есть еще несколько журналистов, которые об этом знали, есть мои коллеги, которые ездили туда, которые разговаривали с этим человеком [Павлом Алейниковым – Прим. автора]. Есть съемки этого человека, есть свидетельства этого человека – все это записано. Я думаю, что в какой-то момент мы, точнее, вот они, мои коллеги, смонтируют из этого видеосюжет и тоже его где-нибудь выложат и покажут. Вы сможете сами на это на все посмотреть».
Через несколько дней (17 марта 2015 года) в другой публикации Пархоменко сообщил новые детали: «…Спустя несколько дней после нашего [с Алейниковым] знакомства, в гости к «фотографу» поехал один мой коллега-телевизионщик [Тимур Олевский с телеканала «Дождь» – Прим. автора], которому я дал координаты своего нового знакомого. Тот повторил ему перед камерой весь рассказ со всеми подробностями. Правда, попросил затемнить лицо и изменить на записи тембр голоса. Тем не менее видеоверсия этого свидетельства в нашем распоряжении есть».
Сегодня, спустя пять лет, мы можем пролить свет на эту историю с «еще несколькими журналистами», все еще не называя их имен. Эти «журналисты», встретившиеся «по наводке» Сергея Пархоменко с Павлом Алейниковым, не просто самым подробным образом засняли на камеру его рассказ – получив от него исходники сделанных им фотографий, они, вернувшись в Москву, связались с немецким телеканалом RTL Nieuws и через него с уже упомянутыми голландскими специалистами по обработке и расшифровке космических снимков из TU Delft и NEO.
Голландцы подошли к делу профессионально: для геолокации снимков Алейникова они использовали не общедоступные и вторичные (т.е. уже переработанные) снимки из интернет-сервисов, а результаты многоспектральной съемки этого района со спутника дистанционного зондирования Земли WorldView-2* из своего архива, и данные военно-космического подразделения Defence&Space крупнейшего европейского аэрокосмического концерна Airbus. Именно съемка одновременно в различных спектральных диапазонах видимого и инфракрасной части спектра позволяет распознать детали, невидимые на «обычных» цветных или одноцветных (монохромных, например черно-белых) снимках.
Первым шагом стал поиск альтернативных (кроме пожара) источников видимого на снимках белого дымного шлейфа – для этого была создана трехмерная компьютерная модель видимого рельефа (для компенсации возможных искажений) с наложением на нее характерных элементов (маркеров) с 8-спектрального снимка, сделанного 4 августа 2014 года спутником WorldView-2 с разрешением на местности 50 сантиметров. Точная привязка видимых маркеров местности к 3D модели осуществлялась на основе изучения «посторонних» фотографий, сделанных в этом районе в разное время при разных условиях. В итоге удалось очень точно определить направление (линию визирования) на видимый на снимках Алейникова вертикальный шлейф белого дыма. После этого, следуя вдоль найденной линии визирования, анализу подверглись все поля, имеющие любые видимые особенности, не соответствующие «нормальной эксплуатации пшеничных полей».
Состояние заинтересовавшего экспертов поля исследовалось на основе спутниковых снимков за последние девять(!) лет, начиная с 23 июля 2003 года. Анализировались все изменения, связанные с сельскохозяйственным оборотом и сезонными изменениями. В результате голландские эксперты пришли к следующим выводам:
– форма и спектральные характеристики треугольного пятна на поле отличаются от «использовавшихся приемов земледелия на этом и окрестных полях» за последние 9 лет, и являются следствием перепахивания поля;
– видимое частичное вспахивание части поля в период с 16 по 21 июля не являлось началом плановой уборки урожая ввиду отсутствия следов остающейся за уборочными комбайнами соломы; на перепаханном участке отсутствует какая-либо растительность; – перепаханный участок отделен от остальной части поля земляным валом, который мог быть сооружен для защиты от огня оставшегося на поле урожая (сухой пшеницы);
– видимый на снимках (№1 и №2) Павла Алейникова у самого горизонта черный дым (в левой части кадра) идет от горящей на поле пшеницы.
Эксперты также отметили две топографические особенности этого поля, делающего его очень «удобным» для размещения зенитного ракетного комплекса:
– поле находится в П-образном окружении плотных рядов деревьев, что скрывает от посторонних глаз находящуюся на нем технику;
– поле находится на местной возвышенности рельефа, т.е. оно выше всех других окружающих его полей. А это значит, что видимость с него лучше, чем с остальных, и используемым инструментальным средствам (оптическим или радиолокационным) в минимальной степени будут мешать детали окружающего рельефа, увеличивая их дальность до паспортных значений.
Весной зарубежным журналистам удалось побеседовать с местными жителями, и четверо фермеров подтвердили, что поле загорелось именно 17 июля 2014 года: «Мы стараемся не бывать там. Это слишком опасно, встречаются мины и неразорвавшиеся боеприпасы. В конце дня [17.07.2014] начальник вызвал нас вспахать часть поля, чтобы предотвратить выгорание всего поля. Нам неизвестно, как начался пожар».
Ну а теперь самое интересное. Перепахивание позволило скрыть предшествующее этому состояние поля, но… только в видимом диапазоне. Узкоспектральные снимки в разных диапазонах электромагнитных волн позволяют нам фактически увидеть этот участок поля в исходном состоянии. Сильное температурное воздействие (высокотемпературный факел твердотопливного ракетного двигателя и последовавший поверхностный пожар) изменило некоторые физические характеристики всего верхнего слоя почвы, при этом в разных местах по-разному (за счет разной температуры и продолжительности ее воздействия), и просто перепахивание, т.е. физическое переворачивание измененного верхнего слоя почвы эти изменения не скрыло. Визуально исчезли видимые глазом следы пожара (обугливание в месте пуска, сажа и сгоревшая пшеница в зоне последовавшего пожара и т.д.), но изменения в структуре почвы, проявляющиеся только в определенных участках спектра, никуда не делись. Например, воздействие высокой температуры изменяет дисперсность и гранулированность грунта, его влажность и т.д., и это хорошо заметно на инфракрасных снимках из-за изменившейся тепловой инерции грунта, как его ни переворачивай. И если на снимке в видимом диапазоне перепаханный треугольник выглядит однородным, то на узкоспектральных снимках отчетливо прослеживаются концентрически-вытянутые эллипсоидные зоны разной степени нагрева почвы, т.е. видна наглядная картина возникновения и распространения пожара. И картина настолько отчетлива, что внутри зоны температурного воздействия, по общему центру (точнее, по общему фокусу разных эллипсов) вложенных эллипсов, можно точно локализовать место возгорания, т.е. местонахождение самоходной огневой установки зенитного ракетного комплекса.
Вид зоны пожара (более темный горизонтальный эллипс внутри перепаханного треугольника) в разных участках спектра на снимке спутника WorldView-2
от 21 июля 2014 года: слева в натуральных цветах на длине волны 532 нм, в центре – в желтой части спектра на длине волны 543 нм, справа – в инфракрасном диапазоне (753 нм). Иллюстрации NEO / Amersfoort / DigitalGlobe
Заключение голландских экспертов было готово к 22 декабря 2014 года. К этому же моменту российский телеканал «Дождь» подготовил большую программу, основой которой стал часовой фильм, включающий в себя все отснятые в квартире у Павла Алейникова видеоматериалы, подробный рассказ Сергея Пархоменко с наглядной демонстрацией на экране компьютера всех этапов проведенной им геолокации снимков Алейникова, а также презентация отчета голландских экспертов с развернутыми интервью с ними и пред ставление полученных ими выводов.
Эта телепрограмма должна была выйти в эфир «Дождя» 22 декабря, однако накануне руководству телеканала было сообщено о «категорически нежелательном», под угрозой отзыва лицензии на телевещание, выходе этой передачи в эфир. И 22 декабря уже готовая передача о снимках с окраин Тореза, запечатлевших дымный след от пуска ракеты, и их геолокации авторитетными европейскими специалистами с точным определением наиболее вероятного места пуска ракеты с территории, контролировавшейся сепаратистами, так и не вышла в эфир. Ее показ был перенесен на две недели, потом еще на месяц, затем на февраль 2015-го, и в итоге она так и не была показана российскому зрителю: руководство телеканала «Дождь» не стало рисковать своей лицензией. Но по странному совпадению именно в этот же день 22 декабря, вместо отмененной премьеры на «Дожде», в редакции «Комсомольской правды» появился украинский перебежчик, рассказавший об украинском летчике «капитане Волошине», сбившем малазийский «Боинг-777», и именно этот сюжет тут же стал главной темой всех российских СМИ под неизменно озвучиваемый тезис «никто не видел, не слышал и не запечатлел никаких следов пуска зенитной ракеты»…
Но совпадение в сроках публикаций голландского отчета с геолокацией фотографий из Тореза и интервью украинского дезертира в «Комсомольской правде» («показания которого снимают все обвинения с ополчения и России и объясняют загадочное поведение западных экспертов») было не единственным в этой истории.
Возникнув в «Комсомольской правде», «секретный свидетель гибели малазийского «Боинга» касательно гибели рейса МН17 говорит следующее: «[17 июля 2014 года] я был на территории Украины в городе Днепропетровске, поселок Авиаторское. Это обычный аэропорт. Там в это время базировались истребители и вертолеты. Самолеты регулярно летали, бомбили, штурмовики Су-25 бомбили Донецк, Луганск. Это продолжалось длительное время. Ежедневно. Из восьми самолетов, которые базировались, только два с ракетами «воздух-воздух». На самолеты были подвешены ракеты для прикрытия самих себя в воздухе. На всякий случай. [17 июля] Регулярно летали самолеты. С утра целый день летали. Во второй половине дня, примерно за час до сбития «Боинга», были подняты в воздух три штурмовика. Конкретно время не помню. Из самолетов один был оснащен такими ракетами. Это был Су-25. Видел лично. Нет, перепутать [ракеты «воздух-воздух» и «воздух-земля»] не мог. Они различаются размерами, оперением, окраской. С головкой наведения. Опознать ее очень легко. В общем, по истечении небольшого времени вернулся только один самолет, два были сбиты. Где-то на востоке Украины, мне так сказали. Вернулся один самолет, на котором были подвешены эти ракеты. [Он] вернулся без ракет. Летчик этот был очень напуган. [Его фамилия] Волошин. Капитан. Вернулся с пустым боекомплектом. Без ракет. [Меня удивило отсутствие ракет «воздух-воздух», потому что] эти ракеты не входят в основной боекомплект. Их подвешивают по отдельной команде. Как правило, самолеты с этими ракетами старались не выпускать в воздух. Потому что эту ракету нельзя часто просто так с собой перемещать в воздухе. Всего возможны две такие ракеты на этом самолете. Никогда они раньше не применялись. Они были списаны до этого. Но буквально накануне, за неделю до этого случая [гибели «Боинга»], использование этих ракет было в срочном порядке продлено. И они поставились опять на вооружение. Они не использовались долгие годы. [Потому что] ресурс вышел у них. Года старые, еще советского производства. Но вот по срочной команде у них ресурс был продлен. Они [Су-25] все время стояли с этими ракетами. [Но] старались поменьше их в воздух пускать – каждый полет снижает ресурс. Но в этот день самолет полетел. [и вернулся без них] Зная немножко этого летчика… (вполне возможно, когда сбили два этих самолета у него на глазах), у него была просто испуганная реакция, неадекватная. Мог от испуга или в целях мести запустить ракеты в «Боинг». Может, он принял его за какой-то иной боевой самолет. Летчик сам фиксирует цель. Потом запускает ракету, и она уже летит на цель. [по наземным целям ее применять] бессмысленно. [В этот день мне запомнилась его] …фраза, когда его из самолета вывели: «Самолет не тот». И вечерняя фраза была, вопрос одного летчика к нему, к этому же, к Волошину: «Что там с самолетом?» На что тот ответил: «Самолет оказался в ненужное время и в ненужном месте». Возможно Волошин занервничал, испугался и принял «Боинг» за боевой самолет. Расстояние большое, он мог просто не увидеть конкретно, что это за самолет. [Эти ракеты] за 3-5 километров могут цель фиксировать. Без разницы [скоростей у боевого самолета и «Боинга»]: у ракеты довольно-таки хорошая скорость. Очень быстрая ракета. Он [Cу-25] может вполне на своем максимальном подъеме – на 7 тысячах метров – вполне спокойно зафиксировать цель. Самолет [Су-25] может просто поднять нос вверх, и проблем никаких не составляет это зафиксировать и пустить ракету. Дальность полета этой ракеты – больше 10 километров». Обращает на себя схожая режиссура обоих сюжетов (показанного «Комсомольской правдой» 22 декабря 2014 года и так и не вышедшего в тот же день в эфир материала телеканала «Дождь»): в обоих случаях главный герой владеет эксклюзивной информацией, угрожающей его жизни, в обоих случаях ему пришлось какое-то время молчать, потому что он был вынужден скрываться, и в обоих случаях он смог заговорить, только когда угроза его жизни стала менее явной. В обоих случаях герой материала сидит спиной к камере/зрителю, в обоих случаях он заретуширован и его голос изменен до полной неузнаваемости. Но есть и различия: в видеоматериале про «снимки из Тореза» фигурируют собственно сами снимки, присутствует их экспертный анализ с документальной привязкой к местности (при этом личности экспертов не скрываются), а в материале «Комсомолки» – голословные заявления «секретного свидетеля» вообще без каких-либо подтверждений или доказательств.
Хорошо понимая всю очевидную хлипкость «показаний» Агапова, организаторы версии «капитан Волошин» решились на подключение к ее промоушену авторитетного государственного ведомства – Следственного комитета Российской Федерации. Уже в самых первых выпусках новостей про «капитана Волошина» наши СМИ сообщили, что проверку «начал Следственный комитет» – отсутствие доказательств словам перебежчика было решено компенсировать упоминаем «задействованной» солидной государственной структуры.
И Следственный комитет не подкачал: уже на следующий день в российских СМИ появилась информация, что «секретный свидетель», побывав в Следственном комитете России, успешно прошел испытание на полиграфе, и теперь наш СК желает проверить на полиграфе и украинского летчика Волошина.
Киев в тот же день ответил брифингом Маркияна Лубкивского, советника главы СБУ Валентина Наливайченко, позже освобожденного от должности: «Данные об отсутствии в районе катастрофы «Боинга» украинских боевых самолетов подтверждаются материалами объективного контроля системы сбора и обработки радиолокационной информации Днепропетровского радиодиспетчерского центра предприятия «Украэрорух» за 17 июля 2014 года». О самом капитане Волошине было сказано следующее: он действительно принимал участие в операции АТО на востоке страны и 17 июля находился на аэродроме Днепропетровска. «Вместе с тем, по сообщению командования вооруженных сил Украины и воинской части № А4465, указанный военнослужащий в этот день полетов не совершал, а его самолет был поставлен на ремонт из-за повреждений во время аварийной посадки 16 июля». Лубкивский, вероятно, накануне виделся с Волошиным, поскольку передал журналистам слова летчика: «Мне неизвестны обстоятельства размещения (информации) в российских СМИ (о) моей причастности к крушению «Боинга». Советник главы СБУ также рассказал, что 29 августа 2014 года самолет, пилотируемый Волошиным, был сбит. Владислав катапультировался и до 1 сентября находился на территории, контролируемой сепаратистами, а затем сумел выйти навстречу поисково-спасательной группе. Но к полетам Волошина не привлекали вплоть до декабря 2014 года – до медосмотра, на котором летчика признали годным к дальнейшему прохождению службы.
29 декабря 2014 года ТАСС со ссылкой на официального представителя СК Владимира Маркина сообщил, что «…представители СК РФ готовы выехать на Украину для проверки на полиграфе летчика Волошина, а также всех иных лиц, которые могут обладать информацией о катастрофе малазийского Boeing».
Тот факт, что результаты проверки на полиграфе не имеют юридической силы (полиграф можно и обмануть) и юридическим доказательством не являются, не упоминался – ведь для обывателя услышанные с экрана телевизора слова (со ссылкой на РИА Новости) «детектор лжи СК РФ показал правдивость показаний свидетеля» имеют магическую силу, обретая незыблемость железобетонного доказательства. Так 23 декабря 2014 года Следственный комитет России из-за упоминания своего детектора лжи стал заложником пропагандистской лжи, разменяв на нее свою репутацию.
Совпадение в режиссуре и дате публикаций двух сюжетов, силовое продвижение одного («Комсомолки») вместо несколько месяцев кропотливо готовившегося другого («Дождя»), быстрое подключение Следственного комитета с головой выдает участие российских компетентных органов. Тем более что передачу снимков голландским экспертам осуществляли российские журналисты, работавшие как в России, так и в Украине, и отследить их профессиональную деятельность вообще и активность вокруг «снимков из Тореза», в частности, для наших спецслужб было несложно.
Но есть и более очевидное свидетельство участия российских спецслужб в появлении версии «капитан Волошин» – это сам рассказ Агапова. Если опустить подробности, то в редакции «Комсомолки» он сказал следующее: 17 июля, примерно за час до трагедии рейса МН17, в воздух взлетели три штурмовика Су-25, один из которых пилотировал капитан Волошин. Уже после гибели малазийского «Боинга» возвратился только один самолет Волошина, два других штурмовика были сбиты. Дело в том, что капитан украинских ВВС Владислав Волошин… действительно вылетал в составе группы из трех штурмовиков и действительно вернулся на базу один, потому что два других штурмовика были сбиты. Вот только случилось это не 17, а 23 июля 2014 года, через шесть дней после гибели рейса МН17 – об этом в интервью немецким телеканалам WDR, NDR и Suddeutsche Zeitung рассказал сам Волошин. До такого совпадения сюжетов «Комсомолка» самостоятельно, без подсказки извне, додуматься не могла, а «расписание» своих боевых вылетов с фамилиями участвующих в них летчиков воюющая Украина не публикует. При этом Агапов знал о несоответствии дат с вылетами Волошина, и вряд ли он сам сочинил такую складную полуправду полувымысел. Здесь не обошлось без внешнего редактора, которого выдает и тщательность отработки личной биографии реального летчика Волошина с вплетением действительных фактов его жизни (со сбором видеоматериалов для последующего представления в новостных сюжетах СМИ) в выдуманную историю «перехвата «Боинга» – такие «легенды» телевизионщикам не по зубам. Вот так делаются российские «новости»…
Теперь посмотрим на эту историю с другой стороны, предоставив слово украинскому боевому летчику капитану Владиславу Волошину. Вот что он сказал 28 августа 2015 года относительно невозможности перехвата «Боинга-777» на штурмовике Су-25: «Во-первых, мы летаем ниже. Во-вторых, рассказывают, что забраться на такую высоту можно, но даже если и можно, то скорость, с которой будет выполняться полет самолета на данной высоте, будет недостаточной. В-третьих, ракеты, которые «уточнялись», у нас есть, но мы их ни разу с собой на боевой вылет не брали. По предварительным данным расследования, взрыв произошел возле кабины самолета, в непосредственной близости к пилотам. Наши ракеты – с тепловой головкой самонаведения. То есть если бы данная ракета и полетела в этот самолет, то она бы полетела конкретно в двигатель, а не в кабину самолета. В общем, это чушь. Главное – мы не выполняли полеты с 17 июля 2014 года». О разнице в бортовом оснащении «Боинга-777» и штурмовика Су-25 Волошин говорит так: «Да, [17 июля 2014 года] «Боинг» летел. Но, извините, у «Боинга» и средства гораздо круче, чем у Су-25. «Боинг» на посадку может зайти без видимости полосы. А мы не можем – только при визуальной видимости, а ее тогда не было. Тогда шел дождь, была сплошная облачность, 10 баллов, небо полностью было закрыто облачностью. Мы не могли лететь».
В том же интервью Волошин коснулся и истории с перебежчиком Агаповым: «Я так понимаю, что российские СМИ просто решили сделать меня определенной жертвой. Как потом стало из вестно, против меня выступил человек, бывший военнослужащий, который дал показания, что, мол, я выполнял в тот день полеты, у меня были подвешены ракеты данного типа, и я рассказывал определенные вещи, дословно скажу: «Это был не тот самолет». И еще, позже вечером я будто бы сказал, что «нечего там было летать». Фамилия этого человека Агапов. Сначала лицо его скрыли, фамилию не указывали, а весной раскрыли его. Этот человек действительно служил в нашей части. Как я знаю, служил в одной эскадрилье механиком по вооружению. Характеристики и отзывы об этом человеке не самые лестные. И он дал против меня заведомо ложную информацию. Притом номинально данный человек указывает на некоторые правдивые события: что был вылет трех самолетов, из которых два были сбиты. В тот день я вернулся в расстроенных чувствах. Да, такая ситуация происходила, но эта ситуация была 23 числа, шесть дней прошло с того момента, как сбили «Боинг»!» Анализировать собственно содержание версии «капитан Волошин», т.е. «показания» украинского дезертира Евгения Агапова, просто несерьезно – слишком много там натяжек и глупостей. Упомянем лишь некоторые для примера.
Агапов (А): «на самолеты были подвешены ракеты для прикрытия самих себя в воздухе. На всякий случай».
Наш комментарий (К): на какой случай? В зоне АТО в принципе не было никакой другой военной авиации, кроме ВВС Украины – у сепаратистов своей авиации нет, ВВС России российско украинскую границу не пересекают. В этих условиях брать на борт ракеты «воздух-воздух» в ущерб основной целевой нагрузке просто глупо.
А: «примерно за час до уничтожения «Боинга» были подняты в воздух три штурмовика».
К: российские военные на брифинге Министерства обороны 21 июля 2014 года утверждали, что в воздухе был только один Су-25.
А: «по истечении небольшого времени вернулся только один самолет, два были сбиты. Где-то на востоке Украины».
К: потерю одного или двух штурмовиков Су-25 17 июля 2014 года не подтвердила ни одна сторона конфликта – ни Украина, ни сепаратисты.
А: «Мог от испуга или в целях мести запустить ракеты в «Боинг». Может, он принял его за какой-то иной боевой самолет».
К: «пугливого летчика» оставим на совести Агапова, но с каким «иным боевым самолетом» можно было перепутать «Боинг-777», если все боевые самолеты в зоне АТО – только украинских ВВС? Соответственно стрельба по любому боевому самолету – это стрельба по своим.
А: «Фраза была им сказана, когда его из самолета вывели: «Самолет не тот».
К: напрашивается вопрос, который делает ахинеей весь материал «Комсомолки» – а какой самолет был «тот»?
А: «Самолет может просто поднять нос вверх, и проблем никаких не составляет это зафиксировать и пустить ракету»
К: за 30 лет было произведено более 700 штурмовиков Су-25 и десятки тысяч ракет Р-60 различных модификаций, эти самолеты и ракеты участвовали в большинстве мировых конфликтов последних десятилетий, но не зафиксировано ни одного (!) случая успешного перехвата Су-25 скоростной воздушной цели в верхней полусфере на высоте выше практического потолка. Подчеркнем – ни одного!
А: «В зависимости от модификации [ракета Р-60]. Буквально может в корпус и на расстоянии 500 метров [от цели] может [взорваться]»
К: ракета Р-60 оснащена инфракрасной головкой самонаведения, которая наводит ракету на тепло двигателя. Поэтому ракета летит на двигатель, взрываясь в самом двигателе (такие случаи были) либо в непосредственной близости от него. При промахе срабатывает неконтактный взрыватель (радиолокационный или оптический), дистанция подрыва – 5 метров. Ну и так далее все в том же духе. Источник «Новой газеты» в Генштабе так прокомментировал слова Агапова: «Ложь очевидна и в главном, и в деталях. Механиков не посвящают в задания, которые ставят летчикам, – это происходит в отдельном помещении, до технического персонала не доводится. Так же и отчеты о выполнении заданий происходят. А подслушанный разговор пилотов – вообще как из советского фильма о войне для него придумали!»
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.