Подкинуть сепаратизм: как анонимные призывы присоединиться к Грузии используют против ингушских активистов

В деле бывшего журналиста ингушского оппозиционного издания «Фортанга» Рашида Майсигова появились новые подробности. В признательных показаниях, которые он дал под пытками, Майсигов сказал, что листовки с призывом присоединить Ингушетию к Грузии ему передали по просьбе известной активистки Изабеллы Евлоевой. Хотя позже Майсигов отказался от своих показаний, они все равно будут приобщены к делу, и это даст силовикам повод начать новую волну преследования активистов – теперь уже за то, что они «покушаются» на конституционный строй. 

Странные листовки

Листовки с призывом присоединить Ингушетию к Грузии появились в начале июня 2019 года на улицах республики – в Магасе и Назрани. Их расклеили под покровом ночи и очень быстро сняли, но в интернете сохранились фотографии. 

«…есть только один путь – выйти из состава Российской Федерации и присоединиться к правовому демократическому государству Грузия. Просим руководство Грузии и мировое сообщество поддержать наш выбор и принять Ингушетию в состав Грузии, под своей защитой паспортизировать все население республики внутренними паспортами Грузии или стран большой семерки – США, Канады, Великобритании, Германии, Франции, Японии, Италии». 

Об этих листовках написали только специализирующиеся на Северном Кавказе информационные ресурсы, а еще паблики в соцсетях, связанные с силовиками. «Точно так же было в период войны, когда немцы вербовали наших соотечественников, разбрасывали листовки с рассказами, как с фашистами будет хорошо и свободно, а завербованные «свободолюбители» вели подрывную работу, выдавая себя за патриотов», «Ингушские диаспоры в своей поддержке призывали народ Ингушетии не подчиняться силам правопорядка и законам России, и как следствие появились пропагандистские листовки с призывами отсоединения от России и присоединения к Грузии»,  — писал один из таких телеграмм-каналов.

Активисты протестного движения Ингушетии назвали эти листовки провокацией. Версии их появления были разные – даже было предположение, что появились какие-то более радикально настроенные на борьбу группы протестной молодежи. Но никакие новые протестные движения себя не проявили. Зато проявили себя силовики, спустя полтора месяца «обнаружившие» листовки в доме Рашида Майсигова.

В протоколе допроса Майсигова (копия есть у «МБХ медиа»), составленном после его задержания, журналист якобы рассказывает, как у него оказались эти бумаги. «Листовки с «обращением ингушского народа к руководству Грузии и мировому сообществу» я нашел в сети интернет (…) Листовки, которые изъяты при обследовании моей комнаты на втором этаже (…) мне передал неизвестный мне человек по просьбе Евлоевой Изабеллы, он связывался со мной с неизвестного номера в «Telegram» один раз в конце мая 2019 года, чтобы я их расклеивал по республике».

В этом же протоколе Майсигов рассказывает, как он был принят на работу в «Фортангу», как общался на тему публикаций с Изабеллой Евлоевой и Батыром Богатыревым. Евлоева на тот момент еще была редактором «Фортанги». Богатырев – известный в республике оппозиционный активист, зампредседателя Совета тейпов ингушского народа. Именно Богатырев подавал бумаги в Совет Федерации и Генеральную прокуратуру с требованием разобраться с ситуацией в Ингушетии.

Адвокат Рашида Майсигова Магомед Аушев ранее сообщал, что его подзащитный дал признательные показания под давлением – его избивали и пытали электрическим током. Родители Майсигова, которые были свидетелем его задержания, рассказывали, что наркотики и листовки подкинули в их дом лица, задерживавшие их сына. Майсигов отказался от своих показаний, но они все равно будут представлены на суде по его делу. 

Рашида Майсигова обвиняют в хранении наркотиков в крупном размере (ст. 228 ч.2 УК РФ). По информации ПЦ «Мемориал», его также заподозрили в причастности к распространению призывов к насильственному захвату власти и изменению конституционного строя России, опубликованных в интернете в конце марта 2019 года. Обвинений в этом ему предъявлено не было.

Провокация как повод для новых арестов

Батыр Богатырев считает, что появление его имени в допросе Рашида Майсигова связано с чьей-то неприязнью к нему лично. В работе «Фортанги» он не участвовал, но в феврале действительно обменялся с Майсиговым несколькими сообщениями. «Подозреваю, что не в одних этих документах я являюсь вписанным. И что? Я должен начать бояться? Есть подозрения, что этого Рашида пытали в застенках. Лично я с ним не знаком»,  — сказал Богатырев «МБХ медиа». 

«Члены ИКНЕ (Ингушский комитет национального единства, созданный в октябре 2018 года во время митингов протеста против передачи части территории республики Чечне. — «МБХ медиа») и тогда сделали об этом заявление и сейчас уверены, что это (появление на улицах листовок) была провокация людей Евкурова»,  — сказал «МБХ медиа» один из основателей «Фортанги» Ахмед Бузуртанов. 

Сейчас листовки начали использовать с целью очернения и подавления не только журналистов, но и ИКНЕ в целом, полагает Бузуртанов. «Возможно, допросы ранее арестованных активистов не дали следствию серьезных оснований для массового содержания их под арестом. И здесь следствие находит Майсигова, которого, по словам его адвоката, под давлением заставляют оговорить Изабеллу Евлоеву. А Изабелла, находясь за границей и опасаясь за судьбу своей семьи, не может защититься от этого обвинения. Изабелла являлась активным членом ИКНЕ, все обвинения в ее адрес легко будут транслироваться на всех членов комитета. Весь протест пытаются подвести под влияние мифического западного врага», —  считает Бузуртанов. 

Такая версия кажется Бузуртанову абсурдной, но силовиков это, по его мнению, не тревожит: «Им нужно иметь повод для продолжения содержания заключенных под стражей и для возможной волны новых арестов, под предлогом идейных врагов государства».

Появление имени Батыра Богатырева в допросе Майсигова тоже вполне объяснимо. «Батыр и до осенних акций протеста являлся активным критиком действий ингушских властей по многим вопросам. Всегда довольно жестко и прямолинейно делал заявления до и после акций протеста. С арестом активистов ИКНЕ и запуском механизма подавления протестных настроений среди населения Батыр остался в числе тех немногих, кто на свободе и продолжает публичную деятельность. Могу предполагать, что он, как нарушитель «тишины» в регионе, требуемой Кремлем от силовиков, может стать следующим объектом более пристального внимания, а возможно, и конкретных действий по ограничению свободы», — полагает Бузуртанов.