С 25 июня в России начнется голосование за или против поправок к Конституции, хотя новая версия основного закона страны уже появилась в книжных магазинах. Координатор движения «Голос» в Рязанской области с 2009 года София Иванова рассказала о растерянности людей в преддверии голосования, «отсутствии» агитации и обязательных непреднамеренных фальсификациях.
О непонимании происходящего
— Очевидно, что люди не понимают, что это будет за формат голосования. Они чувствуют, что их зовут принять участие в чем-то «глобальном», но не до конца осознают, что это будет.
Мнения людей расходятся. Одни считают, что мы внесем в Конституцию то, чего нам не хватает для лучшей жизни, чтобы наше государство процветало, — они не в курсе, что все это уже закреплено законодательно. Они привыкли думать так, как им сказали в телевизоре. Вторая группа людей понимает, что их зовут поучаствовать в странном действе, которое даже не имеет нормальной законодательной основы. Что их зовут, чтобы продлить срок правления действующего президента, а все остальное мишура. Но даже среди тех, кто это понимает, есть люди подневольные, которые говорят: все понимаю, но меня начальник заставляет, у меня нет другого выхода. А есть те, кто не собирается «принимать участие в этом преступлении», кто не хочет «пачкаться». Это хорошо видно по нашей Рязани, и все эти мнения существуют не только в региональном центре, но и в отдаленных деревнях.
Все эти группы людей знают, что их куда-то зовут, что 1 июля будет выходным днем, но что можно проголосовать и заранее, и через какой-то пакет от волонтеров. Информации много, но она слишком общая. Людям говорят: мы сами к вам придем домой, во двор, в магазин, придем в удобное время, вы только проголосуйте. А четкости процедур, как во время традиционных выборов, нет. Замечу, что у этого странного мероприятия действительно нет юридической основы, строящейся на нормах избирательного права: если начать разбираться, попадем в правовую западню. Это больше некая пиар-акция, нежели что-то имеющее под собой законодательное обоснование. Делаем мы это только потому, что президент выдвинул идею, ее подхватили Конституционный суд, Дума, Совет Федерации, законодательные собрания регионов. Еще президент решил, что народ должен все это одобрить. В официальном названии это так и записано: «Общероссийское голосование по вопросу одобрения изменений в Конституцию Российской Федерации». Одобрения — категорично, без вариантов.
Регулирует все это документ, который называется «Порядок подготовки и проведения общероссийского голосования по вопросу одобрения изменений в Конституцию Российской Федерации». «Порядок» не имеет ничего общего с законом о выборах, хоть и выпустил его Центризбирком. Это документ, написанный «на коленке» и принятый впопыхах. Последние изменения были внесены в этот документ 23 июня, за полтора дня до формального начала досрочного голосования, в период, когда фактически голосование на отдаленных территориях уже идет полным ходом. Вы не ослышались: голосование уже идет, а в документ, регулирующий его, ЦИК еще вносит поправки… Это аномально.
Именно поэтому ни комиссии не готовы к проведению этого мероприятия, ни наблюдателей невозможно подготовить, ни сами люди ничего не понимают. Понимающих в каждом регионе наберется пара десятков человек из числа политиков, политологов, опытных наблюдателей и дотошных журналистов, которые готовы во всем этом разбираться. Всем остальным процессуальные детали не интересны, не нужны, да и вообще, – в выходной день лучше на дачу уехать. Наш регион очень политически неактивный.
Об агитации, которая не агитация
— На Карту нарушений «Голоса» уже пришли сотни жалоб на агитацию за поправки, которую проводят официальные лица и ведомства. Люди возмущены, почему за их (бюджетный) счет власть агитирует за то, что ей выгодно. Во время традиционных выборов это было бы нарушением, но сейчас же не традиционные выборы, поэтому агитация не только не считается нарушением, она не считается агитацией. В документе «Порядок…» нет такого понятия, как агитация. Все, что про поправки и общероссийское голосование – это, по заверению ЦИК, просто «личные мнения» некоторых лиц и «информирование» населения. То есть когда губернатор Рязанской области открыто одобряет поправки, когда в сети с аккаунтов правительства, министерств, ведомств Рязанской области звучат ролики о необходимости внесения поправок в Конституцию, когда газета «Рязанские ведомости» в каждом номере публикует «запоправочные» интервью — это не агитация, а мнение. Как мы замечательно заживем после внесения поправок, но, если не внесем их, то все краснокнижные животные погибнут, мы задохнемся из-за невозможности защитить природу, всех сирот усыновят гей-пары – это, якобы, просто мнение.
Однако выражать другое мнение нельзя — за это преследуют. Последний пример — независимый депутат Александр Коровайный из Ейска Краснодарского края, которого задержали накануне митинга против поправок и арестовали на 10 суток. Официальная версия причины ареста — сопротивление полицейскому. Силовики пришли к активистке движения «Весна» из Санкт-Петербурга, которая сняла игрушки с протестными плакатами против поправок к Конституции на Марсовом поле. То есть другое мнение высказывать или выражать каким-то иным способом нельзя — это дают понять, хотя официальные причины разбирательств названы другие.
О громком отказе и голосовании «через пакет»
— Есть ли смысл идти на это мероприятие, если Конституция с поправками уже вовсю продается в магазинах, — то есть нам уже дали понять, что наше мнение ничего не значит? Я думаю, да. Хотя я понимаю тех, кто не хочет участвовать в ОГ. Потому что если просидеть в этот день дома и промолчать, о моем протесте просто никто никогда не узнает. Получится, что я, сидя на диване, молча способствовала фальсификации. И, хотя мы даже не узнаем о фальсификациях, моя совесть будет чиста, потому что я отдала свой голос против. И всем об этом расскажу… Я покажу, другие покажут — просто чтобы было видно, что не все у нас кидаются поддерживать любые решения правительства. Конституция будет существовать в другом виде, но мы-то остались прежними. Просто если раньше у нас была хоть какая-то правовая опора, то теперь ее не будет, останутся только люди, уверенные в справедливости сменяемости власти и непоколебимости базовых гражданских прав человека. Были такие люди во все времена – даже при сталинской и при брежневской Конституции… То, что сейчас происходит, это колоссальный откат в тоталитарное прошлое. Если уж не голосовать, то делать это тоже громко: отказаться, потом пойти и проверить, не использовали ли ваш голос за поправки.
Каких-никаких наблюдателей на обычные УИК еще привлекут. А кто позволит наблюдать голосование в каком-нибудь офисе, в больнице или в закрытой воинской части, где над подчиненным будет стоять начальник и указывать, где поставить «галочку»? Как будет проходить надомное голосование «через пакет на дверной ручке» — это вообще удивительная задумка. Член комиссии должен прийти с чемоданчиком к двери, повесить на ручку пакетик с бумажками, позвонить, отойти за два метра, выйдет жилец, покажет на расстоянии двух метров паспорт — как можно с этого расстояния что-то увидеть? А если в квартире лежачий человек — его как-то к двери должен перетащить или запустить в дом члена комиссии? ЦИК не дает внятного ответа на эти вопросы, как и на многие другие. И участники голосования не понимают, как это будет происходить, и наблюдатели, и члены комиссий не понимают. Члены комиссий будут молча делать то, что им скажут председатели.
О наблюдении и «машине без тормозов»
— В этом мероприятии придумали пять видов голосований и очень мало возможностей для наблюдения. Общественным контролером может быть член избирательной комиссии с правом совещательного голоса, наблюдатель и аккредитованный журналист. Статус наблюдателя можно получить только от общественной палаты РФ или региона. У нас пара человек подали пакетища документов в Общественную палату еще в начале июня, но ответы пришли лишь 23 июня. Им предложили прийти за документами по наблюдению с 24 июня. А 25 июня, собственно, начинается процесс голосования. Никто этих наблюдателей не готовил. Они подписались под обязательством самоподготовиться. Им сказали, что от областной Общественной палаты будет шесть тысяч наблюдателей, работы много, посвятить в детали каждого просто невозможно… Возникает естественный вопрос, сколько из шести тысяч будут подготовлены к наблюдению, а сколько выступят статистами для галочки?
Люди обсуждают, для чего правительству вообще принимать какие-то меры для «правильного» голосования, если уже все предрешено. Да просто наши правители хотят показать мировому сообществу, что поправки инициировал и принял в единодушном порыве сам народ, а здравомыслящие люди хотят показать обратное. Показать, что все, что происходит вокруг Конституции, незаконно, начиная с самой идеи ее переделки и заканчивая деталями голосования. А незаконность в процессе голосования на избирательных участках будет непременно — как минимум не преднамеренная, а от незнания формата, так непохожего на то, к чему они привыкли на обычных выборах, от неподготовленности членов комиссий. Поэтому даже о малейших нарушениях говорить надо, разбираться с ними и писать о них надо. Сколько бюджетных средств потрачено на агитацию, коронавирусную защиту, выходы и выезды, зарплаты членам УИК непонятно из каких средств за шесть дополнительных дней работы — надо… Когда что-то не так на одном участке – пустяк, от незнания члена комиссии, простить бедного можно. Но когда все зафиксированные факты нарушений по всей стране собираются в единое целое и оказывается, что «пустяков» тысячи и сотни тысяч — тут мы имеем право говорить о тенденции. Глобальный масштаб правовой трагедии страны не может не увидеть наш народ и мировое сообщество, от которого наше правительство так активно отгораживается.
Да, в России машина диктатуры власти уже разогналась и набрала приличную скорость. Конституция была тормозом. После 1 июля власть потеряет тормоза. А мы знаем, что случается с машиной без тормозов. Мне жаль: я люблю свою страну, я патриот, я не хочу, чтобы страдали люди.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.