Пресненский суд Москвы отклонил иск на 1 млн рублей профессора РУДН Ирины Карабулатовой, частично парализованной после травмы и серии операций, из-за штрафов о нарушении режима «самоизоляции», которые она получила. Об этом сообщает корреспондент «МБХ медиа».
Юрист «Института права и публичной политики» Виталий Исаков, который представлял Карабулатову, заявил, что женщина парализована на 90%, ее вывезли из дома на машине скорой помощи, сама она свою квартиру не покидала и не могла. «Штрафы, выписанные ей, нанесли ей моральный и физический ущерб. После того, как она о них узнала, ей стало резко хуже, это доказывает заключение невролога. К тому же ей нанесли моральный ущерб заявления [министра правительства Москвы] Немерюка в эфире «Эха Москвы»», — сказал он.
Немерюк ранее заявил, что приложение «Социальный мониторинг», с помощью которого был выписан штраф, было установлено на телефоне ее сына, именно он и выходил из дома.
Ранее Карабулатова подала иск к властям Москвы о взыскании 1 млн рублей. Карабулатова с конца апреля лечилась от острой респираторно-вирусной инфекции и подписала бумаги о соблюдении требований домашнего карантина. 11 мая она получила первый штраф о нарушении режима «самоизоляции» в 4 тысячи рублей.
Женщина пыталась сообщить в различные инстанции, что она физически не могла выйти из дома. Только после публикации 18 мая в соцсетях Карабулатовой, по ее словам, позвонили из главконтроля и пообещали отменить штраф. Однако вскоре ей пришло уведомление о втором аналогичном штрафе.
«С 15 марта я никуда вообще не выхожу из дома. Я работаю лежа, пишу статьи. На почту мне пришел штраф о нарушении режима самоизоляции. Но я знаю, что самоизоляцию не нарушала. Это невозможно чисто объективно, я инвалид первой группы. У меня на руках заключение: „нарушение двигательных функций — 90%“. Нужен ли мне какой-то надзирательный орган?», — рассказала женщина в разговоре с «МБХ медиа».
Решение об отмене штрафов от Главконтроля Карабулатова получила только 28 мая. Истица отмечает, что в полученном документе штрафы увязывались с тем, что чиновникам «не были известны сведения о ее состоянии здоровья».